Возможна ли мультикультурная модель интеграции мигрантов в России?

Одним из социальных последствий глобализации, сопровождающейся включением стран в глобальные информационные и финансовые потоки, являются миграционные перемещения, в короткие сроки изменяющие исторический социальный и этнокультурный облик населения государств. Миграции существенно расширяют этническую и культурную мозаику и, вместе с тем, выявляют и обостряют этнокультурные противоречия между различными группами населения, вызывают социальные напряжения. Актуальной задачей для государств становится поиск новых форм отношений с прибывающим, особенно иноэтничным, населением для того, чтобы не только адаптировать его к местным нормам повседневного поведения и оптимально использовать новые трудовые ресурсы, но и ориентировать принимающее население на толерантное взаимодействие с мигрантами. Одним из способов решения этой задачи в мировой практике является политика мультикультурализма .

Обсуждению использования потенциала указанной политики в России, в первую очередь ее интегрирующего ресурса, и посвящена данная статья. В ней рассматривается зарубежный опыт в использовании интеграционных моделей – ассимиляционной и мультикультурной – с акцентацией на пределы их применения в современной России. На материалах эмпирических исследований показывается готовность социума к той или иной интеграционной модели. В статье использованы материалы репрезентативных исследований ВЦИОМа (в настоящее время – Аналитический центр Ю. Левады), исследовательских проектов, осуществленных под руководством Л.М. Дробижевой: «Посткоммунистический национализм, этническая идентичность и регулирование конфликтов» (1993–1996 годы), «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности» (1997, 1998 годы), «Социальное неравенство этнических групп и проблемы интеграции в Российской Федерации» (1999–2001 годы); проекта «Формирование толерантных установок по отношению к мигрантам в Москве» Центра этнической социологии ИС РАН (2003), в котором автор статьи участвовал в разработке инструментария.

Для полиэтничных государств, каким является и Россия, проблема интеграции стоит значительно шире, чем включение в сообщество мигрантов, и касается интеграции полиэтничного населения в целом. В условиях притока мигрантов, особенно на пограничные территории и в большие города, актуализируется этническая идентичность и местного населения. По сути, процесс интеграции заключается в формировании новой идентичности, приемлемой как для этнических меньшинств, так и для доминирующего большинства. Должна ли новая идентичность мигрантов совпадать с общегосударственной идентичностью принимающего общества, каковы пределы допустимых совмещений и расхождений гражданской, локальной, этнической идентичностей и каково должно быть отношение общества к тем, кто сохраняет элементы своей старой идентичности, – вот главные вопросы, требующие решения принимающим обществом в рамках интеграционного процесса.

В России на восприятие процесса интеграции и проблем, связанных с миграцией населения, большой отпечаток накладывает историческое прошлое СССР. С одной стороны, многие народы образовавшихся государств до сих пор воспринимают Россию как часть своей бывшей страны, и в этом смысле как «свою страну». С другой стороны, русские в СССР были народом, имевшим особое положение в иерархии советских национальностей. На постсоветском же пространстве в ряде регионов они оказались в условиях большей социальной конкуренции с другими народами. Миграция лишь усилила как эту конкуренцию, так и их чувство неуверенности, незащищенности, изменения своего статуса, которое русские начали испытывать с начала 1990-х годов . Но образ «чужого» у них сформировался не вокруг мигрантов вообще, ведь среди них были и русские, а вокруг иноэтничных мигрантов – выходцев из стран СНГ и Кавказа . В современном российском дискурсе миграции под этническими мигрантами понимаются и приехавшие из-за рубежа, и граждане России . Далее в статье будет использоваться термин «этнические мигранты» (учитывается, однако, неоднородность формирования этой группы).

В социологии и политологии выделяют два основных подхода к интеграции полиэтничного населения: ассимиляционную модель, или «плавильный котел», при которой бремя и тяготы процесса интеграции ложатся, в основном, на самих мигрантов, и модель признания различий, или мультикультурную модель, переносящую акцент на создание условий для интеграции, т.е. на усилия принимающей стороны.

Интеграционная модель «плавильный котел»

В рамках концепции национального государства, стремящегося к гомогенной культуре и единой национально-государственной идентичности, в Европе и США в конце XIX – начале XX века в качестве интеграционной доминировала модель этнической ассимиляции. Однако она не смогла ни «переплавить» в полном объеме прибывающие миграционные потоки, ни решить проблему формирования единой национальной идентичности, включающей в себя на равных началах идентичности всех граждан страны. Одной из самых известных иллюстраций мифа об этнически и культурно нейтральном либеральном государстве являются США. Формирование единой американской идентичности было образно названо «плавильным котлом». Предполагалось, что приезжающие в Америку могли быть любого происхождения, но, проходя через этот «котел», они вливались в американскую гражданскую нацию. Именно такое видение формирования нации отцы-основатели американского государства заложили и в Конституции 1787 года – в ее преамбуле уже идет речь о едином народе Соединенных Штатов. Этот конструктивистский проект подкреплялся и государственной политикой, и социальной практикой. Так, образование в школах велось только на английском языке, законодательная система формировалась по английской модели и, соответственно, на английском языке. Он же был и языком официального государственного и частного делопроизводства, государственной службы в целом. При формировании федерации также учитывалось количество англоговорящего населения принимаемых штатов . Яркий пример такой осознанно проводимой политики – вхождение в союз штата Луизиана. Официально бывшая французская колония была принята в федерацию после того, как окончательно перешла во всех сферах жизнедеятельности на английский язык. Такой переход прошел мирно и безболезненно во многом потому, что уже задолго до этого момента де-факто в делопроизводственной и экономической сферах деятельность осуществлялась на двух языках. Впоследствии, в силу особенностей создания этого штата, изучение французского языка финансировалось здесь государством.

Из «плавильного котла» предполагалось получить «стопроцентного американца» - WASPа (белого, англо-саксонского происхождения, протестанта). На формирование, конструирование этой идентичности было направлены огромные усилия государства, проявлявшиеся в законодательстве, идеологии, образовании. А те, кто не соответствовал критериям образа идеального американца, подвергались дискриминации. Так, чернокожее население, после своего освобождения от рабства, почти век боролось за равенство в гражданских правах с белым населением (хотя по Конституции США, любой человек, рожденный на территории страны, является ее полноправным гражданином). Социальной и экономической дискриминации в конце XIX – начале XX вв. подвергались поляки, итальянцы, ирландцы (в основном как католики), евреи, в то время массово иммигрировавшие из Европы . Главным мотивом фобий в отношении этих категорий населения была их возможная нелояльность и чуждость идеалам американской государственности.

В той или иной степени подобную модель сегодня можно увидеть во Франции и Германии, в которых приоритетом является формирование единой, этнически индифферентной гражданской нации («Одно государство – одна нация»). Однако, современная ситуация и в этих странах показывает, что даже аккультурация, т.е. овладение ценностями принимающей культуры, не является достаточной для вхождения в общество. Примером этого может служить все больше находящее поддержку у населения отношение французского ультраправого «Национального фронта» Ле Пена к выходцам из Марокко – они из-за цвета своей кожи по определению не могут быть французами, как бы хорошо ни владели французским языком и как бы глубоко ни усвоили ценности французской культуры .

В глубине «плавильного котла» зародился и другой процесс - меньшинства стали бороться за то, чтобы декларируемые права и свободы совпали с социальной практикой. А к середине XX века возникла ситуация, когда большинство «не могло» интегрировать, а меньшинства «не хотели» интегрироваться. Одним из характерных примеров такой ситуации является чернокожее население Америки, которое за годы борьбы за свои гражданские права создало свою особую культуру и даже язык. Опасность для страны состояла в том, что эта субкультура была альтернативной, с практически перевернутой системой ценностей. Таким образом, рост межэтнических и расовых напряжений в странах, придерживавшихся политики «плавильного котла», означал, что привычные формы межэтнического взаимодействия между большинствами и этническими меньшинствами нуждаются в трансформации.

Поиск новых форм взаимодействия начали страны, которые называются «иммигрантскими», но в которых теория «плавильного котла» не сработала ни в отношении иммигрантов, ни в отношении аборигенного, расово отличающегося населения. Необходимость интеграции именно этой части населения, которая, в силу существующих в либерализме представлений о справедливости, должна была бы ощущать себя равноправными гражданами страны, потребовала перехода к политике «признания различий», или мультикультурализма.

Мультикультурализм и мультикультурная интеграционная модель

Мультикультурализм представляет для нас интерес с точки зрения идеологической основы для нового представления о возможностях и принципах существования полиэтнических государств. Известно, что некоторые черты мультикультурализма являются предметом широких дискуссий как в мировой, так и в отечественной науке. К дискутируемым и неоднозначно воспринимаемым положениям следует отнести, в первую очередь, признание в обществе определенных, культурно отличных от большинства групп, наделение их особыми, в сравнении с большинством, правами, а также защита этих прав государством . Обращаясь к западным дискуссиям, надо учитывать, что в них мультикультурализм рассматривается строго в дискурсе политической теории либерализма, а его практика – так, как она существует в странах, придерживающихся либеральной традиции в политике.

В конце 1960-х годов поиски в этих странах новых подходов к взаимодействию с иноэтничным населением были вызваны тем, что, несмотря на большие усилия по снижению уровня материального неравенства в положении граждан разной этнической и расовой принадлежности, социальное напряжение росло. Осью напряжения в обществе теперь могли быть не только «богатые - бедные», но и «новые – старые», «черные – белые». Противостоящие одна другой группы могли формироваться даже по отношению к основным ценностям общества, как это произошло с движением хиппи в США. Другими словами, с середины 1960-х гг., принимая различные формы, во многих странах развернулась настоящая борьба за право на отличие, за право быть другим и не испытывать при этом давления (дискриминации) со стороны общества. Для мигрантов противоречивость ситуации состояла в том, что, с одной стороны, инструментально, для процветания в стране им требовалось влиться как можно полнее и быстрее в новую культуру. С другой стороны, деконструкция старой идентичности мигрантов, помимо социальных факторов, ограничивалась и тем, что для достижения определенного психологического комфорта им необходимо было сохранять что-то из своей родной культуры. Своеобразным компромиссом между требованием единых идентичности и системы ценностей (как основ для сохранения государства) и требованием права на отличие и стал мультикультурализм.

Главная его особенность состоит в том, что он дополнительно структурирует общество, но не по вертикали, а по горизонтали. Графически это можно было бы представить как совокупность множеств, расположенных на одном уровне. Множества образуются по разным признакам-основаниям: раса, этничность, гендер и т.д. Роль государства состоит в упорядочивании множеств - определении правил взаимодействий как между ними, так и внутри них. Каждый индивид по своему выбору может одновременно быть частью нескольких множеств, что делает их пересекающимися. Именно «горизонтальность» мультикультурализма обеспечивает его антиконфликтогенный ресурс. Мультикультурализм – это не только политика для этнических меньшинств, как это часто воспринимается в России. Выстраивая горизонталь множеств и создавая возможности для образования самих множеств, он «подтягивает» тех, кто в рамках доминирующей культуры находится в невыгодном положении. Это могут быть, например, и этнические меньшинства, и инвалиды, и другие группы населения. В рамках соответствующего множества все входящие в него группы уравниваются в правах, в этом проявляется компенсаторный характер мультикультурализма. Его главной задачей является снятие основных институциональных и других барьеров, препятствующих полному и равному участию всех граждан в жизни общества.

Мультикультурализм часто критикуется как способствующий «мозаичности» общества, в первую очередь этнической, затруднению формирования государственной идентичности . Учитывая это, было бы интересно обратиться к тому, как мультикультурализм воспринимается в Канаде. Она была первой страной, принявшей его в качестве официальной государственной политики. Закон о мультикультурализме был принят в 1988 году. Вот как его особенности трактуются, например, в учебном пособии для сотрудников правоохранительных органов: «…В первую очередь, мультикультурализм нельзя рассматривать как лоббирование и защиту интересов меньшинств и этнокультурных различий. В Канаде это - «нейтрализация» или «деполитизация» этнических различий, уменьшающая их потенциал как угрозы стабильности и внутреннего «порядка» общества. Мультикультурализм высвечивает принцип универсализма, т.е. более важно то, что нас объединяет, а не наши различия. …Но мультикультурализм не является и основанием для всеобъемлющей толерантности. В соответствии с официальной политикой мультикультурализма в Канаде этнические различия принимаются до той степени, пока индивиды (не группы) могут идентифицировать себя с культурной традицией их выбора, но только в том случае, если эта идентификация не нарушает прав человека, права других или законы страны » (курсив О.Щ. ) .

Как видим, на практике мультикультурализм – не безусловное признание культурных отличий, а своего рода компромиссное соглашение между государством, представляющим культуру большинства, и меньшинствами – только при соблюдении последними определенных условий, в первую очередь, признания национально-государственного устройства страны, возможно само соглашение. Более того, мультикультурализм выступает лишь как своеобразное дополнение или расширение либеральных ценностей, но права личности защищаются в первую очередь. Там же, где отсутствует соблюдение элементарных прав и свобод человека, признание «культурной отличительности» и приоритета групповых прав над индивидуальными может привести к обратному результату – провозглашению политики геноцида.

В парадигме мультикультурализма начала складываться и так называемая мультикультурная интеграционная модель, определяющая справедливое, т.е. с соблюдением равенства прав и доступа к ресурсам, вхождение этнических меньшинств в принимающее общество. Можно выделить два ее базовых положения. Во-первых, это осознание того, что интеграция – очень долгий процесс, длящийся иногда поколениями. Это означает, что в переходный период от одной структуры идентичности к другой для мигрантов могут требоваться специальные условия, например, помощь в переводе на родной язык и т.д. Во-вторых, это необходимость определенных изменений институтов принимающего общества для обеспечения такого же отношения к этническим мигрантам и признания их идентичностей, социальных и культурных практик, как и в случае доминирующего большинства населения. Это выдвигает ключевое для мультикультурализма требование систематического изучения социальных институтов принимающего общества с целью определения, не попадают ли этнические мигранты, и в целом иноэтничное население, в невыгодное положение вследствие существующей структуры указанных институтов, их правил или символов . На практике это означает, что институты государства вынуждены искать новые принципы и подходы для осуществления своей деятельности. Так, правоохранительные органы стран, в той или иной степени признающих «право на отличие» мигрантов, переходят на принципы «общественно-ориентированной деятельности» (community policing), позволяющей поддерживать правопорядок, учитывая при этом культурное многообразие.

Как отмечает У. Кимлика, по этническому основанию «мультикультурализм представляет собой пересмотр условий интеграции для этнических мигрантов, но, в конечном счете, всегда интеграции» . Вместе с тем следует вновь подчеркнуть, что одним из условий применения мультикультурализма является лояльность мигрантов к национально-государственной целостности принимающей страны. С одной стороны, мигранты должны показать приверженность новому обществу, изучить его историю, язык и традиции. С другой - принимающее общество должно показать свое расположение к новым гражданам и изменить, приспособить свои институты к включению их идентичностей и социо-культурных практик. Другими словами, если от прибывающих мигрантов ожидается построение нового дома, то принимающее общество должно дать им почувствовать, что они дома.

Одним из способов, каким государство может дать понять прибывающему населению, что оно желанно в стране, является процедура получения гражданства. Некоторые исследователи считают это принципиально важным для дальнейшей интеграции мигрантов, в первую очередь тех, которые сильно отличаются от принимающего населения по расово-этническому признаку. И особенную значимость факт получения гражданства и легализация нахождения в стране приобретают при мультикультурализме, с одной стороны, помогающем сохранять элементы старой идентичности, с другой – снимающем институциональные барьеры к интеграции в новое общество. В этих условиях имеющие легальный статус нахождения в стране мигранты менее склонны к созданию «параллельных обществ» их родной культуры и языка .

Иная ситуация складывается вокруг нелегальных мигрантов и мигрантов, имеющих статус на временное пребывание в стране. Обе группы объединяет то, что они не имеют возможности для получения гражданства. При этом и нелегальные мигранты, и временные мигранты могут находиться в стране длительное время (наиболее известный пример – турки в Германии, которые принимаются как временные рабочие, но не как будущие граждане). Особенно остро проблема статуса проявляется по отношению к нелегальным мигрантам. Их статус приводит к огромному количеству препятствий к интеграции, вследствие этого существует реальная опасность их маргинализации как этнических групп, создания ими оппозиционной и враждебной принимающему обществу субкультуры, определяемой именно по этническому признаку и формирующей таким образом негативную идентичность. В такой субкультуре сама идея интеграции в принимающее общество может восприниматься отрицательно . Последствия такой модели для принимающего общества очевидны: политическое отчуждение части населения, криминализация этнических групп, их стремление избежать любого взаимодействия с государственными институтами, религиозный фундаментализм - все это ведет к конфликтам и дестабилизации общества в целом. Но до тех пор, пока мигрантам дается право на получение гражданства, они будут заинтересованы в интеграции в принимающее общество .

В мультикультурной модели построение нового дома для мигрантов становится общей задачей для обеих сторон – принимающей и самих мигрантов. При этом надо учитывать, что любой мигрант, будь то вынужденный или добровольный, находится в состоянии кризиса идентичности или «культурного шока», который лишает человека устойчивых бессознательных сценариев социального поведения и реагирования. Чем больше культурная дистанция (или различия в структуре идентичностей), тем сильнее и глубже шок . Мигранту требуется время для выстраивания новой идентичности. Насколько быстро и успешно пойдет этот процесс, во многом зависит от действий принимающей стороны.

Длительностью процесса построения новой идентичности вызвана одна из главных трудностей принимающей стороны – поддержание у мигрантов интереса к интеграции в принимающее общество, формирования у них представления о необходимости наиболее полной интеграции. В рамках решения этой задачи принимающее мультикультурное государство предлагает этническим меньшинствам и мигрантам пакет социальных программ и инициатив, в обмен на их добровольное принятие каких-то компонентов новой идентичности , таким образом ускоряя и сглаживая процесс интеграции.

Выбор России: ориентация на интеграцию

Принятие мультикультурной интеграционной модели государством означает, что оно открыто для иноэтничных мигрантов и берет на себя создание условий для их интеграции. Однако в России в силу полиэтничности собственного населения правительство вынуждено думать не только о мигрантах, но и о народах, которые давно проживают на территории страны. Перед Россией стоят такие же задачи, как перед США в 1960-е годы, Австралией в 1970-е, Канадой в 1970-1980-е, а именно: интегрировать этнически и культурно отличающиеся народы, сформировать массовые представления о российской идентичности, консолидировать этнически разнообразное население вокруг общих ценностей и целей. На то, что эти задачи актуальны для современной России, указывает стабильный рост этнофобий, направленных, в первую очередь, против представителей народов Кавказа, многие из которых являются гражданами страны. Так, данные исследований, проведенных под руководством Г. Витковской в ряде регионов в 1998 и 2002 годах, зафиксировали рост крайне негативного отношения к выходцам с Кавказа - с 28% (1998 год) до 43% (2002 год), а в Саратовской области этот показатель вырос в 4,7 раза . По данным мониторинга ВЦИОМ (1990–2002 годы), список национальностей, в отношении которых более половины респондентов проявляют крайний негативизм, возглавляют чеченцы. В 2002 году негативное отношение к ним зафиксировано у 65% респондентов .

Специфика России состоит в том, что процессы становления общероссийской государственной идентичности и возрождения идентичности русских идут параллельно. В какой мере это обстоятельство отразится на интеграционной модели российского общества? Учитывая, что, по данным последней Всероссийской переписи населения, 80% населения - русские, существует большая вероятность того, что произойдет объединение русской этнической идентичности и общероссийской идентичности, что само по себе оставит мало места для других народов в образе России. Подтверждением этой тенденции является растущая поддержка лозунга «Россия для русских» - по данным ВЦИОМ на осень 2001 года, его поддерживало 58% населения . С 1994 года в этносоциологических исследованиях, проведенных под руководством Л.М. Дробижевой, фиксируется рост этнического самосознания русских. Судя по результатам исследования «Этнические и административные границы: факторы стабильности и конфликтности» (1997, 1998 годы), в конце 1990-х годов у русских отмечалось усиление чувства этнической аффилиации. Индикатором было согласие с позицией «Я никогда не забываю, что я русский». В опросах 1994 и 1995 годов у русских он был на уровне 15-20%. По данным опроса 1997 года уже 39% русских, живущих в городах в Татарстане и Саха (Якутии), согласились с этим утверждением, а в Оренбурге и Магадане таких оказалось 44%. Также выросла готовность русских к защитным действиям, даже радикального характера. В 1997 году уже четверть русских в республиках (а в Оренбурге и Магадане 27–29%) считали, что «любые средства хороши для отстаивания благополучия моего народа». В 1994 году такие установки имели место менее чем у 10% русских .

В случае совпадения этих двух идентичностей также приобретает значение тот факт, что формирование русской этнической идентичности может осуществиться при активном участии Русской православной церкви и на базе ценностей православия, как прогнозируют некоторые исследователи . Это существенно может снизить интеграционные возможности формирующейся общероссийской идентичности.

Одним из дополнительных показателей предрасположенности населения к той или другой модели интеграции могут служить установки по отношению к этническим мигрантам. Осенью 2003 года в Центре этнической социологии ИС РАН по заказу Правительства Москвы проводилось исследование межэтнических отношений в городе. Одним из методов исследования, с целью выявления установок в отношении этнических мигрантов, было проведение фокус-групп с московской молодежью – студентами 4-5 курсов московских вузов . Эта группа была выбрана как прогнозирующая – через несколько лет во многом именно их установками будет определяться характер межэтнических отношений в городе. Анализ результатов материалов фокус-групп показал явно завышенную оценку количества этнических мигрантов в Москве, что можно считать определенным отражением мигрантофобии - участники интервью оценили долю мигрантов в населении Москвы в пределах от 40 до 60% . Можно также отметить, что студенты, представляющие принимающую сторону, проявляли явно негативные установки по отношению как к этническим мигрантам, так и мигрантам вообще. Характерны оценочные высказывания респондентов: «Сто процентов негативное», «Негативно молчаливое в большинстве, потому что основная масса людей взрослых не любят их, но издалека. Кто помоложе, тот агрессивнее относится», «Я вообще отношусь к приезду мигрантов негативно. С одной стороны, мне не нравится переполненность населения, которое есть сейчас в Москве. В транспорте особенно. Во-вторых, мне не нравится то, что люди приезжают сюда именно с криминальными целями» .

Ярче всего в ходе обсуждения на фокус-группе проявилась установка московской молодежи «на выталкивание» мигрантов. Так, идеальное соотношение московского населения и приезжих было оценено как 95% к 5%. Типичные высказывания: «Для меня, чем меньше, тем лучше», «Можно даже меньше, чем 5%», «Если в идеале, приезжие нужны только те, кто приезжает на экскурсию, посмотреть. В основном, они не нужны», «Ну, пускай там 3% бегают», «Правительство могло бы предпринять меры по депортации всех приезжих, которые представляют неудобство, угрозу для российских граждан, они занимают рабочие места». В аргументации «неприятия» фиксировалась установка на отчуждение «незнакомого» языка: «Если мы живем в России, должны говорить на русском языке», «Когда за спиной непонятно что говорят, это бесит» . С этой установкой связано и представление, что этнические мигранты тесно связаны между собой, живут анклавно, своей культурой, не интегрируясь в принимающее общество: «Они может быть и хотели, они не могут, не стараются. Поэтому они сплачиваются в группы между собой» .

Анализ материалов фокус-групп также выявил установку на односторонность аккультурации, ожидание «подстраивания» мигрантов к культуре принимающего мегаполиса. «Вина» за трудности взаимодействия контактирующих сторон возлагалась целиком на мигрантов: «А способы взаимодействия практически исключены», «Они сами не идут на контакт», «Не хотят учить язык, изучать нашу культуру. Свою культуру здесь устраивают, пускают корни», «Они же сами не идут на контакт… Они могли бы что-нибудь изменить. Не мы же будем «головой об стену биться»» .

В то же время идеи оказания мигрантам государственной помощи в адаптации, в том числе создания адаптационных центров, других социальных программ правительства, направленных на помощь этническим мигрантам, не нашли поддержки у участников фокус-групп: «Зачем на это деньги тратить?».

На основании анализа результатов различных исследований можно было бы заключить, что общественное мнение в России будет отдавать приоритет ассимиляционной модели, закладывая таким образом своеобразную мину замедленного действия (по данным ВЦИОМ, в 2002 году среди тех, кто выразил крайнее неприятие лозунга «Россия для русских», подавляющее большинство составили представители других национальностей ). Но было бы неверно не учитывать и существующих предпосылок для мультикультурной модели. В России уже можно отметить элементы мультикультурализма и мультикультурных социальных практик. К ним, в первую очередь, необходимо отнести само существование многонациональной федерации, в которой некоторые субъекты, в силу исторической традиции, выделены по этническому признаку. Конституция РФ 1993 года предусматривает право на «сохранение родного языка», права малочисленных народов (ст. 68, 69). Статья 26 закрепляет свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества; статья 29 запрещает пропаганду социального, расового, национального или языкового превосходства . В этот же ряд можно поставить и принятый в 2002 году федеральный закон «О противодействии экстремизму». Однако наиболее явным признаком мультикультурной политики являются национально-культурные автономии (НКА), действующие в соответствии с законом «О национально-культурной автономии», принятом в 1996 году.

Целью создания НКА ставилась добровольная самоорганизация этнических групп для решения вопросов сохранения их самобытности, развития языка, образования, национальной культуры. К 2002 году были созданы и прошли регистрацию 14 национально-культурных автономий федерального уровня (украинская, немецкая, корейская, белорусская, татарская, сербская, лезгинская и др.), более 100 НКА регионального и более 200 – местного уровня . В 1998 году в рамках действия закона о национально-культурных автономиях была создана Ассамблея народов России. Деятельность ее региональных органов также представляет собой пример мультикультурных социальных практик, осуществляя активное взаимодействие с органами государственной власти. Так, в Татарстане коллективный орган Ассамблеи народов России - Ассоциация национально-культурных организаций Республики Татарстан совместно с Министерством образования РФ открыла многонациональную воскресную школу, финансируемую из бюджета города Казани. Ею заключено соглашение с МВД РФ, по которому был создан Координационный совет работников МВД и руководителей национально-культурных общин Татарстана для решения конфликтных вопросов, в том числе вопросов регистрации . Аналогичные примеры сотрудничества региональных органов власти и общественных организаций можно увидеть в Оренбуржье, в Поволжском федеральном округе, других регионах .

Нельзя не упомянуть и позицию по этому вопросу Президента РФ В.В. Путина. Так, на встрече с представителями III Всемирного конгресса татар в Казани в 2002 году он отметил: «У нас многонациональное государство. И мы должны ясно и четко понимать, если представители любой, не такой многочисленной национальной группы, как татары, а любой, даже самый маленький народ, представители любого, даже самого маленького этноса, не будут чувствовать здесь себя, как дома, мы не сохраним многонациональное государство. И это зависит не только от руководителей, это зависит от понимания этого ключевого слова для жизнедеятельности такой сложной страны, как Россия. От понимания этого всеми общественными организациями, каждым рядовым гражданином нашей многонациональной родины. И из этого мы должны исходить, в таком ключе воспитывать наших детей» . В инаугурационной речи в мае 2004 года В.В. Путин еще раз подчеркнул, что мы – нация россиян .

Однако в российской ситуации ни одна из интеграционных моделей не принимается однозначно позитивно: мультикультурная модель вызывает критику большинства, а ассимиляционная модель не удовлетворяет этнические меньшинства, в первую очередь те народы, для которых Россия – страна исконного проживания. Но возможен и третий путь, который избирают страны, в которых официальное принятие мультикультурализма по каким-то причинам невозможно, но использовать его интеграционный ресурс для сохранения самого государства необходимо. Одним из таких возможных компромиссных вариантов может стать организация деятельности на мультикультурных принципах государственных структур, сотрудники которых непосредственно взаимодействуют с полиэтничным населением . Это позволило бы распространить мультикультурные идеологемы по всей вертикали управления, вплоть до подразделений локального уровня, расширяя и закрепляя таким образом использование мультикультурных практик на местах. Это также дало бы возможность государству более эффективно влиять на характер и состояние межэтнических отношений в регионах, сохраняя за собой контроль над практическим применением мультикультурной политики. Используя действующий по мультикультурным принципам государственный институт как канал своего влияния, российское правительство могло бы решить и задачу защиты интересов русскоязычного населения в некоторых российских республиках, которое, по данным этносоциологических исследований, нередко воспринимает себя там как этническое меньшинство . Этническим же меньшинствам такое признание российским государством «права на культурное отличие» способно показать его готовность к более либеральному и толерантному осуществлению интеграционного процесса в интересах всех граждан страны.

См.: Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Солдатова Г.У. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. М., 1996.
Паин Э.А. Между империей и нацией. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. М., 2003. С. 93; Витковская Г.С. Миграция народов Южного Кавказа в Россию: массовые тенденции, реакция принимающего общества. http://antropotok.archipelag.ru/text/ad04.htm . C. 9.
См. работы Мукомеля В.И ., Витковской Г.С. и др.
Подробнее см.: Kymlika W. Politics in the Vernacular: Nationalism, Multiculturalism and Citizenship. Oxford, 2001. Ch. 5.
Подробнее о проявлениях дискриминации см.: Журавлева В.И. Еврейская эмиграция из России в США на рубеже XIX–XX вв.: образ "чужого" в сознании американцев // Новый исторический вестник. М., 2001. № 2; Нитобург Э.Л. Евреи в Америке на исходе XX в. М., 1996; Нитобург Э.Л. История формирования еврейской общины в США // США: Экономика. Политика. Идеология. 1994. № 5. Higham J. Strangers in the Land: Patterns of America Nativism. 1860 – 1925. New Jersey, 1955; Higham J. Social Discrimination against Jews in America, 1830 - 1930/ / The Jewish Experience in America/ Ed. by A. Karp. Vol. V. American Jewish Historical Society. Waltham, MA, 1969; Scholnick M. I. The New Deal and Anti-Semitism in America. University of Maryland, 1971.
Малахов В.С. Осуществим ли в России Русский проект? http://intellectuals.ru/malakhov/izbran/9aproekt.htm .
О дискуссии, например, см.: Мультикультурализм и трансформации постсоветских обществ / Под ред. В.С. Малахова и В.А. Тишкова. М., 2002; Multiculturalism reconsidered: “Culture and Equality” and its critics / edited by Paul Kelly. Polity Press, 2002; Бенхабиб С. Рыжова С.В. Социальные аспекты межкультурного восприятия // Социология межэтнической толерантности / Отв. ред. Л.М. Дробижева. М.: ИС РАН, 2003. С. 161.
Leitin D. Identity in Formation. The Russian-Speaking Population in the Near Abroad. Cornell University Press, 1998. P.30.
Витковская Г. Кавказские мигранты в России: оценка и факторы адаптации, отношение местного населения. http://antropotok.archipelag.ru/text/ad03.htm . С. 25.
Цит. по: Паин Э.А. Между империей и нацией. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. М., 2003. С. 84.
Мониторинг общественного мнения. М., 2002. С. 60.
Социальная и культурная дистанции. Опыт многонациональной России / Отв. ред. Л.М. Дробижева. М., 1998. С. 371.
Рыжова С.В. Социальные аспекты межкультурного восприятия // Социология межэтнической толерантности / Отв. ред. Л.М. Дробижева. М.: ИС РАН, 2003. С. 161. с. 167
Зорин В.Ю. Национальная политика в России. С. 256.
Стенограмма трансляции церемонии вступления Владимира Путина в должность Президента России. http://president.kremlin.ru/text/docs/2004/05/64177.shtml .
См.: Социальное неравенство этнических групп: представления и реальность / Отв. ред. И автор проекта Л.М. Дробижева. М., 2002.

Половозрастные и этнические особенности восприятия мультикультурной рекламы.

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность работы заключается в настоящие время в том, что элементы для разных культур, а так же использование элементов которые являются частью иных культур в месте размещения рекламы в любом рекламном сообщении делается ориентир на целевую аудиторию. Среди любой целевой аудитории в современном мире, есть представители разных культур эту особенность учитывают рекламодатели в связи с развитием мультикультарализма и перехода монокультурного к неоднородному мультикультурному обществу. Значимость данной работы очень высокая для современного рынка, и тем более в эпоху глобализации востребована мультикультурная реклама на многих рынках сбыта. Актуальность работы высокая, за последние годы в месте исследования появилось много объектов рекламы с использованием элементов других культур. В настоящее время увидеть мультикультурную рекламу можно во многих источниках информации, в телевизионной рекламе мы можем часто увидеть представителей других культур, а так же элементы традиционной культуры целевой аудитории, и других культур. Части других культур используемых в рекламе целевой аудиторией воспринимаются не однозначно. Чтобы проверить данное предположение будет проведено исследование особенностей восприятия рекламы.

Цель дипломной работы:

3. Исследовать целевую аудиторию по двум параметрам этническим эт признакам и гендерными различиями восприяти.

Объект исследования: Мультикультурная реклама.

Предмет исследования : Особенности восприятия мультикультурной рекламы: этнические, гендерные.

Задачи исследования:

Теоретические:

· Основные параметры определения мультикультурной рекламы.

Практические:

· Исследование восприятия мультикультурной рекламы аудиторией по гендерными этническим признакам.

· Анализ полученных результатов и выявление особенностей восприятия мультикультурной рекламы.

Методы исследования в работе:

2. Анкетирование исследуемой группы представителей разных этносов, а так же по гендерным признакам.

3. Семантический дифференциал.

Практическое значение данной работы значение есть ли взаимосвязь принадлежности к определенному этносу и гендерные различия в особенностях восприятия, сравнение полученных показателей среди этносов и полов.

Структура дипломной работы.

МЕТОДОЛОГИЯ???

3. Глава исследование особенностей восприятия методом семантического диференциала, анализ результатов исследования.

Глава 1 Теоретические основы мультикультурной рекламы

В настоящее время в рекламных сообщениях используются элементы других культур, что создает проблематику мультикультурных детерминант рекламы. Под мультикультурными детерминантами рекламы понимаются отдельные составляющие различных национальных и групповых культур, определяющих специфику рекламы. При выявлении мультикультурных детерминант рекламы можно обозначить такие определяющие культуру факторы, как жизненный стиль, ценности, нормы, ментальность, язык культуры, символы, тексты, социокод. Ценность рекламного продукта заключается в сочетании с культурной средой целевой аудитории. В данной работе будут рассмотрены жизненный стиль, ценности, язык культуры, язык символов. По мнению автора, стоит выделить несколько параметров, по которым можно определить критерии мультикультурной рекламы. На основании определений можно выявить следующие факторы по которым рекламу можно отнести к мульткультурной.

1) Использование в рекламе представителей других культур отличающихся принадлежностью к культуре живущих на территории отдельной от места проведения рекламной компании (пример использоавние представителей азиатских. европейских народов в рекламе).

3) В одном рекламном обращении представлены элементы разных культур, включая местную и традиционную культуру страны, еще добавлены элементы других культур чуждые местному населению в восприятии. В отличие от второго случая используются сразу элементы нескольких разных культур.

Для повышения эффективности рекламы нужно проводить адаптацию под местные условия рынка, учитывая национальные особенности страны. Для данной цели нужно провести адаптацию. Адаптация представляет собой комплекс вербальной и невербальной рекламной коммуникации с трансформированным «когнитивным пространством» и «когнитивной базой», поскольку не только когнитивная база, но и когнитивные пространства являются национально-детерминированными и национально-маркированными, что вполне объяснимо, т.к. «ядром» когнитивных пространств для индивида и коллектива, родное культурное пространство к которому они принадлежат. Культурные национальные различия должны учитываться во всех элементах рекламного сообщения, учитывая любые местные факторы: национальные праздники, социально значимые события для конкретного культурно-этнической среды.

В настоящее время для мультикультурного дискуса в рекламе разделяют три основных подхода адаптации рекламы под какие либо локальные зоны. В рекламе учитывается особенность конкретного адресата получателя рекламного сообщения. Важную роль играет восприятие, которое зависит от культурных особенностей географической зоны, но в случаях отдельных национальной диаспоры с другими культурными ценностями проживающих на территории мигрантов.

Подходы к локализации:

1) Стандартизированный;

2) Локализированный;

3) Комбинированный подход (сочетает в себе два предыдущих).

Локализированный: заключается в адаптации рекламного сообщения под национальные и культурные особенности каждого региона, страны проведения рекламной компании, примером может быть рынок Азии и Европы, для каждого случая нужен отдельный подход.

Комбинированный подход: Включает и стандартный и локализацию, когда один стандарт может подойти для культур сходными ценностями, и еще несколько зон, где нужно провести локализацию рекламного обращения под культуру местности.

Наиболее важными с семиотической точки зрения являются этап приёма и расшифровки сообщения, а также этап реакции реципиента. Расшифровка сообщения реализуется с помощью семиозиса, представляющего собой пятичленное отношение:

1) означающее (т.е. имя знака – носитель информации);

2) реципиент сообщения;

3) означаемое;

4) ситуационный контекст;

5) интерпретация.

В рекламной коммуникации особую значимость приобретает интерпретация, поскольку для формирования эффективного рекламного сообщения она должна обладать ещё и прагматической функцией – иметь такой образный ряд, который будет побуждать реципиента к действию.

3. Смешанная аудио, видео, текст (интернет).

В разных культурах восприятие окружающей реальности происходит сквозь ценности своей культуры, и в большей или меньшей степени вбирая в себя ее богатство. Цивилизация как определенный уровень развития культуры рассматривается и в качестве пространственно-временного среза в межкультурном взаимодействии. Во многом от того понятность ре­кламы для аудитории в той или иной стране, насколько успешно она учитывает этнические, культурные и исторические особенности конкретной страны. В любом рекламном сообщении есть денотат (рациональная составляющая контента) и сигнификат (эмоциональная составляющая контента) - то, о чем и как говорится. То есть реклама должна быть адапти­рована к особенностям конкретной страны, или группе стран с общими культурными ценностями. Для данной проблемы нужно учитывать ряд определенных показателей и различие в разных культурных средах, что даст ориентиры для создания более привлекательного рекламного сообщения для конкретной целевой аудитории. Помогают провести адаптацию, кросс-культурный анализ территории охвата рекламы по следующим различиям:

В экономической, политической и социальной системе;

В уровне технического и технологического развития;

В развитии СМИ;

В культуре и национальных традициях;

В смысловых, звуковых и прочих ассоциациях, в восприя­тии цвета;

В самоидентификации этноса или нации в контексте ми­ровой культуры;

В языке;

В стилях жизни;

В понимании "успеха", "благополучия" и путей их до­стижения;

В потребностях, вкусах, предпочтениях потребителей;

В модели поведения, ценностей и мнений;

В функциях товара;

В стадиях жизненного цикла товара;

В позиции товара;

В степени готовности к покупке;

В способах потребления;

В конкурентной среде;

В правовых системах

Мы считаем из выше приведенных параметров анализа основными являются:

Стиль жизни: включает уровень жизни, место проведения свободного времени, род занятий аудитории.

Конкурентная среда: позиционирование параметров относительно конкурентов преимущества и недостатки.

Экономические показатели: уровень жизни населения на территории, статистика роста или падения доходов.

В культуре и национальных традициях: учитывать в особенностях рекламного сообщения, для каждого сегмента рынка.

Функции товара: по данному параметру, определяется позиция на рынке относительно аналогов в зоне присутствия, наличие УТП.

Жизненный цикл товара: зависит от типа самого товара.

Реклама - это чаще всего лишь внешнее отражение культуры. Каждая страна говорит сама с собой через сотни тридцатисекундных коммерческих роликов, которые предлагают взглянуть на повседневные вещи, окружающие человека, через призму культуры. Уникальность страны проявляется и здесь, и там, подобно мазкам кисти на холсте. Наиболее интересная реклама получается там, где она использует местный колорит. Становясь все более и более однородным миром, каждая страна стремится сохранить культурное своеобразие, которое со всей очевидностью проявляется и в рекламе. Международная реклама может рассматриваться как особый вид кросс-культурной коммуникации.

Важно учитывать культурные ценности, получателей на кого направлена международная реклама, должна соответствовать нормам географического охвата. Культура определяется как совокупность «осязаемых» понятий (искусство, ли­тература, архитектура, мебель, одежда, музыка - так называемая материальная культура) и «неосязаемых» (знания, законы, мораль и обычаи), которые характе­ризуют группу людей или ее образ жизни. Понятия, ценности, правила поведе­ния, которые создают культуру, усваиваются и передаются от одного поколения другому. Границы поведения, установленные каждой культурой, называются нор­мами. Нормы - это простые правила, которые мы узнаем при социальном взаи­модействии, уточняющем или запрещающем определенное поведение.

Основной причиной появления в мире мультикультурной рекламы является глобализация с сопутствующим явлением захвата рынка прихода на рынок какой либо страны ТНК. Разрушает культурные различия, и универсальный подход к рекламе. С другой стороны, в последнее время набирают силу процессы, которые объективно действуют против описанных выше тенденций, стараясь поддержать культурную самобытность, отражая различную географическую локализацию, конкретные характеристики того социального пространства, в котором они находятся. Сопротивление глобализации происходит, путем архаизации общества обращение к традиционным ценностям своей культуры.

Сопротивляться воздействию мультикультурной рекламы очень трудно, в связи развитие телекоммуникаций, каждая культура не может жить изолированная без современных средств связи, и мультимедиа.

В связи продолжением развитием телекоммуникаций, в особенности касаемо интернета, появилась возможность каждой культуры непосредственно получать информацию об образе жизни другой культуры минуя СМИ, традиционные системы ценностей в культурах могут держаться лишь в закрытых от глобализации средах. Глобализация положительно влияет на продвижение товаров крупных международных компаний в разных странах мира. Но сейчас нужно учитывать ценности в каждом конкретном регионе, но если допускать ошибки в рекламном обращении, то не будет воспринято правильно и у целевой аудитории может вызвать неприятные эмоции, и отрицательные стереотипы после контакта. В настоящее время осталось мало культур, которых не коснулся процесс глобализации, распространение СМИ влияет на ценности консервативной части культуры. Новые образы и идеи как правило воспринимаются большинством отрицательно, но младшей возрастной (дети, подростки, молодежь) целевой аудиторией положительно по причине не сформировавшихся ценностей, и желания идти против традиций. На данные целевые аудитории идет больший эффект воздействия.

Каждая национальная культура формирует особую систему ценностей, моделей поведения, описать их можно только с позиций культурного релятивизма, в рамках и границах этой культуры, оперируя ее собственными мерками, а не «своим аршином». Именно поэтому знание культурных кодов приобретает особое значение для коммуникантов в ситуации межкультурного общения.

Рис. 1.простая межкультурная коммуникация

На рисунке 1 изображенная коммуникация двух субъектов,из разных культур

Культура А ценности отличаются от культруры Б,

Культура Б после принятия сообщения, если сообщение слишком расходиться с ценностями отправителя, то сообщение от А не будет понято отправленно получателем Б, а восприятие рекламных сообщений происходит относительно культурной среды проживания адресанта. Восприятие сообщения А и Б, происходит относительно своей культурной среды на которую ориентируются сообщение, и формируется отношение у каждого субъекта относительно культурного окружения.

Данная формула схема взаимодействия актуально в формировании рекламного обращения к представителем другой культуры. Если рекламопроизводитель будет ориентироваться на свои культурные ценности, а рекламное обращение создается для другой культуры, то эффективность может снизиться из-за разных культурных традиций коммуникаторов.

Рассматривая рекламу как форму современной коммуникации, она стала частью культурной коммуникации. Рекламные коммуникации способны выступать инструментом сохранения национальных традиций каждой культуры используя в рекламной коммуникации: мифы, символы, олицетворяющие образ страны. Реклама также способствует формированию стиля жизни, стереотипов, которые отражают и культурные особенности стран и народов. По мнению американского историка и социолого Д. Бурстина писал: «Покажите мне рекламу той или иной страны, и я вам все расскажу об этой стране». Реклама является отражением жизни, культуры, традиций той или иной страны, отражением менталитета народа, проживающего в этой стране.[ 8 с.92.]В настоящее время предприниматели стали обращать больше внимания на вопрос охвата мультикультурных целевых аудиторий, так как их представители играют весомую роль в общем объеме потребителей страны. Однако создание специального комплекса маркетинга порою затрудняется тем, что специалист ответственный за него должен хорошо разбираться в культурных особенностях и знать язык целевой аудитории. Для рекламиста надо учитывать, особенности рекламной среды исходя из тех ценностных доминант и поведенческих норм, которые исторически сложились в данном обществе. До понятийные формы репрезентации информации, имеющие образную структуру, присутствуют в картине мира субъекта в форме архетипов, стереотипов, имаго, специфические особенности которых обусловлены этнической культурой. В современном мире культура является центральным фактором этноса, даже не смотря на процесс урбанизации. О взаимном существовании культур дает определение термин мультикультурализм.

«Мультикультурализм» - одно из популярных слов последнего времени, которое многие употребляют неточно. Сегодня оно является неотъемлемой частью политической корректности и американской культуры в целом. Термин появился благодаря многочисленным разговорам о культурном разнообразии. Такой подход можно проследить в СМИ, через которые еще сильнее укореняются стереотипы, особенно часто это случается при нездоровом использовании в рекламе «экзотической» внешности персонажей. Среди аудитории отличной от рекламного персонажа. [ 5, с.167]

В общем понятии мультикультурализма можно выделить основное определение, прежде всего это множество культур существующих на равных условиях. "Мультикультурализм есть признание и утверждение культурного плюрализма в качестве характеристики многих обществ. Мультикультурализм приветствует и стремится защищать культурное разнообразие, как например, языки меньшинств, и в то же самое время обращает внимание на часто неравные отношения меньшинства с доминирующими культурами". Эта достаточно простая формулировка требует дополнительного осмысления. Можно выделить три разных уровня или сферы применения данной дефиниции. Это уровень демографического или дескриптивного использования, когда данным словом определяются общества, имеющие сложный этнодемографический состав. Последнее часто называются полиэтничными или мультикультурными. Это идеологическая или нормативная сфера, где определяются концепты и установки, что есть мультикультурализм, помимо простого признания существования культурно-сложного сообщества, включая прежде всего уровень государственного образования или одного из регионов. Наконец, возможно выделить сферу программатики и политики, через которые идеология и желаемая нормативность должны претворяться в целенаправленные коллективные действиях Развитию поспособствовало появление массового общества в такой среде легче прижиться плюрализму культур и разных мнений в обществе. Массовое общество привело к снижению культурных различий, а так же расширение аудитории в разных регионах, все это послужило причиной появления мультикультурной рекламы для неоднородной аудитории.

1) Для понимания культурных различий в межкультурной коммуникации, ценностей и поведения в целевых аудиторий.

3) Сегменты этнических аудиторий в зависимости от уровня культурной близости между ними

4) параметры культурно приемлемых / неприемлемых, учетом / без учета рекламных сообщений среди идентифицированных сегментов

5) разработка наиболее эффективных и действенных рекламных тактик, направленных на выявленных сегментах этнических групп.

6) Ориентация на разные сегменты аудитории рекламной кампании.

Вывод определенного продукта на международный рынок или на несколько стран региона с отличительными этнокультурными особенностями. Мультикультурный дискурс в рекламе как отражение социальной реальности не терпит однополярности и однообразия. В своем содержании современная реклама отражает социокультурные параметры информационного общества и последствия глобализации. Полагаем, что актуальность социологического анализа мультикультурного дискурса в рекламе как формы коммуникации определяется усилием роли межкультурных взаимодействий под воздействием глобальной интеграции.

Используя постмодернистское толкование вторичного дискурса рекламы представленное в работах У. Эко, Р. Барта, Ж. Бодрийяра, Г. Дебора, можно сделать следующий вывод: интегративная функция рекламы реализуется вследствие доступности рекламы и ее восприятия индивидом как свидетельства общественной заботы о его потребностях. Однако необходимо учитывать, что серьезными тенденциями, проявляющимися при вступлении в эпоху глобализации, являются «ослабление национально-государственного фактора; превращение гражданского общества в единственную форму упорядочения глобального социума».

Под воздействием рекламных сюжетов чувство принадлежности конкретного индивида к глобальному мировому сообществу постепенно приводит к взаимопроникновению и смешению культур. Чувство принадлежности в глобальному мировому сообществу так же появляется, при контакте с рекламой, в России популярны в начале 90-х годов вестернизированные образы США и Западной Европы. Культурная идентичность от советского прошлого, еще остается важным фактором в культурном восприятии.

Рассматривая аспекты мультикультурного дискурса в рекламе, необходимо понимать, в России и странах СНГ есть отличия от стран сформировавшимся рынками сбыта. Благодаря глобализации любой продукт может продаваться повсеместно, для продвижения используют рекламные ролики, ориентированные на разные культурные аудитории.В рекламных роликах мультинациональных концернов, предназначенных не для региональных, а для глобальных рекламных акций музыкальные составляющие используются все чаще, что позволяет таким образом обойти предполагаемые языковые барьеры. В использовании графических изображений обращают внимание на культуры зоны контакта рекламного сообщения. В настоящее время иллюстрации с мультикультурными элементами используются для рекламы: национальные кухни (суши, рамен яп.кухня), путешествия образ Будды Тайланд, средневековый замок старая Европа, международные ТМ представители других культур для статуса международной ТМ. Два типа коммуникации от р.о к представителям культурного большинства, культурного меньшинства коренного, культурного меньшинства представителей мигрантов. Можно ознакомиться с ниже приведенной схемой. Основные примеры использование элементов других культур в рекламе.

По элементам относящихся к мультикультурной рекламе можно сразу дать описание основной целевой аудитории рекламы. По мнению автора, есть три основные целевые аудитории, в зависимости от рекламируемого объекта, по признакам мультикультурной рекламы, а так же по рекламируемому объекту можно определить аудиторию. Выделено три основные группы за исключением международной рекламы, так как это уже другая категория рекламы, решает другие задачи на международных рынках.

1. Местные жители этническое большинство аудитории для этой части представлена в виде в большинстве случаев рекламой: ресторанов экзотической кухни для местных жителей, реклама путешествий в страны которые в сознании представляются уже с элементами другой культуры. (символы, изображения, элементы одежды и.т.д)

2. В национальных республиках в рекламе используются элементы традиционной культуры местности для адаптации к местным условиям, обычно используются в филиалах региональных, крупными компаниями, элементы разных культур местности размещения рекламы. Пример в республике Бурятия элементы буддийской религии, но не во всех регионах данный подход используется.

3. В данном случае используется несколько элементов разных культур в печатной рекламе. В местах туристического отдыха иностранцев. Ориентировано обращение к туристам(национальные флаги, достопримечательности известных мест мира и др). Для приезжих мигрантов используется язык их страны отбытия, если не знают язык, а так же элементы традиционной культуры страны, откуда прибыли, чтобы по символам или изображениям было привлечено внимание.

Для каждого сегмента из выше приведенного нужна адаптация под местные условия. Проблема приспособления под местные условия, есть у крупных компаний, а так же в странах, где проживает значительное количество национальностей. В России по причине большой территории общество менее однородно, в отличии от других стран мира. В неоднородном обществе создавать рекламу общую для всех регионов не всегда будет эффективно, будут появляться коммуникационные барьеры восприятия такого рода рекламы. Роль создания однородной массы поручена глобализации. Несмотря на процессы глобализации, личность человека немыслима вне нации и национального самосознания. В многонациональных государствах и регионах возникает своя, особенная специфика формирования консолидированногонационального или территориального сообщества. Россия и ее Юг (как геополитическое понятие) всегда были полиэтничны. Мультикультурность – неотъемлемый элемент глобализации, и всякие действия, направленные на противостояние этому объективному явлению, ни к чему не приведут. Противиться мультикультурности начинают только тогда по причине потери идентичности или угрозы потерять, а так же возможной сменой системой ценностей. .

Для развития рекламных коммуникаций нужно учитывать факторы, действующие на территории страны. Некоторые рекламные сообщения могут показаться оскорбительными и неприемлемыми в регионах, где преобладают традиционные ценности традиционных культур тех местностей. Этническая идентичность всегда проявляется в особенностях восприятия рекламы.

Похожая информация.

Главная > Диссертация

Мультикультурализм призван решить проблему взаимодействия культур, обострившуюся в связи с интенсивной миграцией населения всего земного шара: мигранты постепенно начинают завоевывать культурное пространство чужой страны, насаждая там свои обычаи и традиционное мировоззрение. Ни Европа, ни США, ни Австралия не могут противостоять азиатским и африканским переселенцам. Запад начинает испытывать проблемы с сохранением своей цивилизационной специфики, поэтому западные исследователи обвиняют мультикультурализм в пособничестве меньшинствам и разрушении «белой» культуры (L.Chipman, C.McKenzie, D.McGhee, L.Lippmann). В этом плане мультикультурализм понимается как «политика для иммигрантов» (А.С. Петриковская). Однако это слишком узкое понимание. Ряд исследователей настоятельно выступает за "де-этнизацию" термина и его переинтерпретацию в граждански-демократическом ключе (R.Bauboeck, S.Castles, M.Kalatzis, B.Cope, M.Morrissey), а некоторые западные обществоведы предпочитают вообще вести речь не о "мультикультурализме", а о "конструктивном плюрализме", который определяет современный мир как сосуществование множества больших и малых культур и конкурирующих систем их истолкования (И.Валлерстайн, Э.Геллнер, О.Хеффе, Ю.Хабермас, П.Штомпка, У.Бек и др.)

Выявление возможных путей адаптации индивидов в меняющемся обществе способствовало появлению концептуальных моделей индивидуального плана, которые фокусировались на проблемах положения индивида в мире культурного разнообразия (Э.Берри, М. Эпштейн,J.A Banks, S.Nieto, M.L.Miville, C. J Gelso, R.L.Pannu, Van Der Zee).

Следует отметить, что существующие отечественные разработки, касающиеся исследования современного процесса перехода от монокультурности к мультикультурности, носят весьма разрозненный характер и анализируются в основном на примере западных стран (США, Канада, Западная Европа). По мнению автора очевидна необходимость систематизации существующих культурных моделей и глубокий анализ их проявления на практике с выявлением общего и особенного в каждом конкретном случае. При этом особое внимание следует уделить критериям выбора соответствующей формы культурной модели в конкретных регионах.

Поиск оптимального соотношения между глобальным и локальным привел к феномену глокализации, где отразилась вся совокупность изменений процесса глобализации, вызванная региональной спецификой (А.Неклесса, А.Юркин, Э.Гидденс, R. Giulianotti, R. Robertson). Региональная динамика учитывает специфику местных условий, сложившиеся связи, хозяйственно-политические и социокультурные характеристики. В каждом конкретном случае стартовым для моделирования становятся вопросы: что представляет собой регион и какую форму культурной модели здесь предпочтительнее конструировать.

Полифункциональная природа региона обусловила множественность его определений. В философско-культурном аспекте регион обозначает специфическое культурное образование, вписанное в общий «пейзаж», основу которого составляют однородная физическая среда и более или менее однородная экономика, представляющие каркас общественной жизни и общий фон исторического и нравственного развития. В таком видении регион становится своеобразным аналогом особого мира с присущим только ему менталитетом, образом мышления, традициями, мировоззрением и мироощущением.

Регионообразующие факторы составляют определенное единство, интегрирующим началом которого становится региональная культура, позволяющая рассматривать регион как целостную систему связей. В этом плане интересны своим новым видением феномена региональной культуры труды И.Я.Мурзиной (Феномен региональной культуры: бытие и самосознание, 2003; Методологические аспекты изучения региональной культуры, 2004), Ю.М. Беспаловой (Региональная культура в социокультурном пространстве России, 1999), Ч.К. Даргын-оол (Культурный фактор регионализации современной России, 2002).

Кроме того, необходимо назвать труды В.Л. Каганского (Методологические основания регионального анализа как культурной практики, 1997; Культурный ландшафт и советское обитаемое пространство, 2001; Постсоветский человек: вид из ландшафта, 2005), Р.Н. Киценко (Полиэтничность России как предмет философского анализа, 2003), В.А. Тишкова (После многонациональности. Культурная мозаика и этническая политика России, 2003), А.В. Костиной, Т.М.Гудима (Культурная политика современной России: соотношение этнического и национального, 2007), в которых исследуются проблемы развития культуры регионов постсоветсткого пространства.

Рассмотрение региональных культур до последнего времени велось (и ведется) в ключе этнологических, социологических и политологических исследований. Этнологи больше фиксируют сохранившиеся до наших дней элементы традиционной культуры отдельных народов (В.М.Викторин, Д. В.Васильев, Д.М.Исхаков, Г.Д.Урастаева и др.); социологи исследуют региональные проявления наиболее общих черт социального облика общества (Н.А.Аитов, Г.М.Заболотная, А.Г.Кахаров, Е.М.Староверов); политологи анализируют политическую культуру региона, а также закономерности политического воспроизводства, функционирования и развития регионов (В.Гельман, А.С. Паначева,С.Рыженков, А.И.Сухарев). Автор считает, что настоятельно не хватает культурно-философского анализа региональных процессов с фиксацией внимания на процесс становления и развития региональной культуры, обуславливающей выбор культурной модели.

И.Я. Мурзина предлагает культурно-философское видение региональной культуры и разводит понятия «культуры региона» и «региональной культуры», где под «культурой региона» понимается пространственно закрепленная культура, отличающаяся особенностями бытового уклада и характером повседневности, а «региональная культура» представляет собой вариант общенациональной культуры и одновременно самостоятельное явление, обладающее собственными закономерностями развития. Можно с уверенностью сказать, что для создания целостной картины жизни отдельных регионов необходимы междисциплинарные исследования, интегрирующие различные аспекты изучения, опирающиеся на представления о культуре как уникальной форме бытия человека в конкретных историко-географических условиях.

В целом в научной литературе не нашли своего полного освещения вопросы, связанные с функционированием культурных моделей на региональном уровне. Не было попытки исследовать процесс становления, развития, специфики региональной культуры, как целостной системы. В связи с этим есть смысл обратиться к отдельному территориально-культурному образованию и на его материале рассмотреть специфику генезиса и функционирования культурной модели, опираясь на конкретно-исторический материал. Для примера был взят Астраханский регион, обладающий яркой поликультурной спецификой. Выявление характера складывающейся поликультурной модели заставило обратиться к краеведческим и архивным источникам, а также к трудам местных краеведов (А.И. Богатырев, И.А. Житецкий, П.Л.Карабущенко, А.С. Марков, А.М.Позднеев, П.Х. Хлебников и др.).

Исследования современного развития региона базировались на материале местной периодической печати (газеты «Волга», «Горожанин», сборник законов и нормативных правовых актов Астраханской области), краеведческих конференций (Всероссийская научно-практическая конференция «Традиционная народная культура и этнические процессы в многонациональных регионах Юга России», 2006, Астраханские краеведческие чтения, 2010 и др.), а также проводимых социологических опросов населения.

Гипотеза исследования

На современном этапе на фоне глобализационного процесса выявляются три ведущие культурные модели: монокультурная, поликультурная и мультикультурная с учетом динамики перехода от монокультурной модели к мультикультурной.

Доминирующей оказывается мультикультурная модель, исходящая из равенства всех культурных групп и учитывающая культурные ценности мигрантов. Однако, с нашей точки зрения, мультикультурная модель не может отвечать интересам всех слоев населения, так как, отстаивая интересы меньшинств, она входит в противоречие с существующей культурой большинства, приводя к межкультурным конфликтам и даже к изоляционизму. Повсеместно наблюдается переход от либеральных тенденций во взглядах на проблему развития этничности к более консервативным взглядам на саму возможность функционирования мультикультурной модели, создающей потенциальную угрозу культурному большинству.

Мультикультурная модель не смогла решить проблемы религиозной лояльности и сохранения культурных традиций, не создала необходимых механизмов адаптации иммигрантов к условиям принимающего общества по причине навязывания ее сверху, что привело в конечном счете к схематическому видению общества по модели «большинство-меньшинство». Однако само основание мультикультурной модели – признание факта культурного многообразия – говорит о существующем потенциале. Поэтому, не отвергая идею мультикультурализма, исследователи начинают искать более приемлемый вариант культурной модели. При этом необходимо учитывать, что все модели представляют собой условные конструкты и зависят от конкретной среды, действия национальных элит и политической конъюктуры.

Современное общество находится на переходом этапе, порождающем поиски новой культурной модели, учитывающей динамику соотношения и изменения элементов, общего и особенного, при наличии сохранения равновесия между преемственностью и развитием нового. Одним из вариантов такого решения может стать современно модифицированная региональная поликультурная модель, учитывающая и мультикультурные тенденции современного общества.

Объект исследования : социокультурные процессы глобализирующегося мира

Предмет исследования : модели культурного развития, формирующиеся в рамках культурных процессов глобализирующегося мира.

Основной целью диссертационного исследования является выявление и анализ моделей культурного развития в современном мире от глобального до регионального уровня.

Достижение поставленной цели логически и содержательно предопределяет решение комплекса исследовательских задач:

Прояснить специфику категории «культурная модель»; охарактеризовать современные процессы глобализации с точки зрения культурной составляющей; построить типологию культурных моделей современного мира; выявить основные параметры модели монокультурного развития и соответствующие ей варианты; сформулировать основные характеристики поли- и мультикультурных моделей; провести компаративистский анализ локальных форм мультикультурных моделей, обосновав их вариативность; показать динамику культурных моделей от моно- к мультикультурности; проанализировать влияние активных миграционных процессов на формирование культурных моделей; сформулировать и обосновать основные положения концепции национальных моделей регионализма; уточнить понятия «регион» и «региональная культура» и определить методику их исследования; выявить специфику развития Астраханского края как особой поликультурной модели регионального уровня; проанализировать основные тенденции регионального культурного развития при создании новой мультикультурной модели.

Теоретико-методологические основы исследования в существенной мере определяются его целью. Важнейшими ориентирами методологической плоскости анализа моделей культурного развития являются полипарадигмальность и интердисциплинарность, которые представляют возможность рассмотреть объект во всей его многосторонней целостности, но и содержат опасность схематизации, сводящей многообразие исследуемого феномена к простым схемам. Принцип междисциплинарного подхода представляется важным в силу того, что целостное понимание культурных моделей в рамках одной научной дисциплины или исследовательской парадигмы оказывается недостижимой задачей.

Моделирование рассматривается как методология познания культурного развития (А.Кребер, М.Н. Кокаревич) посредством выделения базисных конструктов, позволяющих сформулировать представление о закономерностях социокультурной динамики. Моделирование культурного развития в диссертационном исследовании определяется как способ привлечения существующих или специально сконструированных идеальных моделей, отображающих концептуальные особенности понятия «изменение», сущностными характеристиками которого становятся целостность и направленность процессов. Базовыми работами в этом направлении стали исследования Р.Бенедикт, М.Вартофского, Д.А. Кашина, А.Кребера, Е.Лодатко.

Исследование построено на основании философских традиций социального конструктивизма и критического анализа культуры. Культурные модели, описанные и систематизированные в диссертации, сформированы с использованием комбинации классических и неклассических подходов к анализу культуры.

Выявление и описание динамики культурных моделей осуществляется на основании структурно-функционального подхода. Метод критического анализа нацелен на выявление и описание механизмов формирования и воспроизводства культурных моделей. Критический анализ включает в себя описание содержания и структуры концептуализации той или иной проблемы, ее историко-контекстуальный анализ, ее интерпретацию, а также выбор и обоснование критической перспективы в ее объяснении. Главной задачей такого анализа является выявление и описание специфических базовых характеристик культурных моделей и их форм.

Концепция репрезентаций является основой для демонстрации в работе множественности и специфичности форм культурных моделей, а также выявления границ допустимости применения этих моделей в конкретных социокультурных контекстах.

Многомерность объекта исследования определила необходимость обращения к широкому набору методологических установок и принципов феноменологического, культурологического, семиотического, системно-структурного и сравнительного анализа социокультурных явлений. Философско-культурологический анализ базируется на принципах взаимосвязи и взаимодействия явлений культуры (С.Н.Артановский, С.Н.Иконникова, М.С.Каган, Ю.Н.Солонин) и тенденциях развития транснационального культурного пространства (Ф.К.Кессиди, А.С.Панарин, А.И.Уткин, М.Эпштейн, Van Der Zee, M.L. Miville, J.A. Banks и др.)

Базисными теоретико-методологическими основами являются работы, раскрывающие концептуальные основы глобализма и мультикультурализма, феномена глокализации и теории регионализма. Сюда следует отнести труды Х. Гайслер, М.Нуссбаум, S.Benhabib, N. Bissoondath, C.Castles, J.Ceaser, I.Clark, J. Clifford, R.Cox, N. Glazer, D.Hollinger, W.Kymlicka, D. McGhee, C. McKenzie, J. Levy, L.Lippmann, C.Troy, C.Trotman, R. Robertson., J.Zubrzycki, M. Wieviorka и других. Исследование ориентировано и на методологические принципы трудов отечественных ученых Н.С.Кирбаева (Культурная идентичность, плюрализм и глобализация в современном философском дискурсе, 2002), В.А.Тишкова (Политика мультикультурализма: теория и практика, 2002), А.А. Борисова (Мультикультурализм,2003), А.С.Петриковской (Австралийский мультикультурализм, 2004).

Для осмысления процессов становления и развития региональной культуры базисной стала методология анализа, разработанная И.Я. Мурзиной (Мурзина И.Я. Методологические аспекты изучения региональной культуры, 2004). Объяснение глубинных механизмов складывания региональной культуры, представляющей самостоятельное явление и в то же время вмещающей в себя целостность общенациональной культуры, требует привлечения многих исследовательских ресурсов, различных научных дисциплин – истории, геополитики, социологии, этнологии, культурной антропологии, этнопсихологии, позволяющих выявить сущностную характеристику изучаемого объекта.

Ценность одних теорий определяется их ролью в раскрытии сущности проблемы, в выявлении круга вопросов и направленности поиска их решения. Другие непосредственно повлияли на формирование, структуру и логику обоснования предмета исследования. Каждому из научных направлений присущ свой ракурс видения проблемного анализа общества и культуры. Но единой задачей всех направлений является создание единой реалистической картины развития общества и культуры в мире.

Для определения общих познавательных проблем, направленность на решение которых определяет структурное сходство различных культурных моделей, используется категориальный анализ исследований культуры. Выявление и сравнение содержания основных понятий, связанных с феноменом культурных моделей осуществляется с использованием вторичного анализа научных текстов. Данный анализ представляет собой комбинацию структурных, функциональных и семиотических методов.

Описание и обобщение основных параметров и механизмов взаимодействия глобализационных и локальных факторов на процессы культурной динамики реализуется с помощью типологического и сравнительно – культурного подхода.

Научная новизна исследования

В диссертационном исследовании на фоне изучения современных процессов глобализации с точки зрения их социокультурной составляющей выявлена и проанализирована специфика феномена современной культурной модели, понимаемой в данном случае как абстрактный теоретический конструкт вне аксиологических доминант, синтезирующий в себе идею культурного строительства и позволяющий исследовать социокультурные процессы современного мира в их целостности и с учетом их постоянной динамики.

Дано авторское определение культурной модели как определенного набора идеалов, установок, культурных норм, посредством которых индивиды объединяются в общество, выбирающее конкретный путь своего развития. Именно культурная модель выявляет тип взаимодействия между культурными группами, существующими в социокультурном пространстве. Конструкция культурной модели идеальна и при реализации вбирает в себя культурные особенности того или иного общества, что приводит к ее существенной трансформации.

Подробно детализированы формы проявления мультикультурной модели как по региональному признаку: американская, канадская, австралийская, европейская, азиатская, российская, так и по структурному: интеграционная, плюралистическая, совещательная, транскультурная. Показано, что реализация той или иной формы культурной модели зависит от множества факторов: географического фактора, социокультурных процессов,
влияния политический элит и т.д.

Впервые выявлен характер монокультурной модели как инварианта интеграции культур в единое целое на основе наднациональных универсальных ценностей. Показано, каким образом на современно этапе данная модель вступает в противоречие с культурным многообразием мира.

В исследовании впервые дается подробный анализ различий между мультикультурной и поликультурной моделью с учетом того, что национальное общество, прежде относительно гомогенное, претерпело качественные изменения, в результате иммиграции в его структуре возникли новые этнические меньшинства. Для регулирования общественных отношений, защиты и разделения ценностей мигрантов была предложена мультикультурная модель. Поликультурность же является своеобразным маркером исторической этнической мозаичности социальной среды или общества, которая складывалась веками и прошла проверку временем.

В работе впервые показана специфика глокализационной культурной модели как некоего синтеза мультикультурной и локальной региональной модели, выявлены ее отличия от мультикультурной модели.

В диссертации уточнено понятие «регион», и производных от него терминов «региональность» и «регионализация» как особого феномена, представляющего собой социокультурную целостность со специфической системой образов мира и культурных коммуникаций, представлениями о Локусе, его взаимоотношениях с Центром, государством в целом. В диссертации региональность представлена как особый способ существования в мире, а процессы регионализации предполагают конструирование нового (особого) социального порядка для конкретного региона с целью установления региональной согласованности и формирования региональной идентичности. В процессе анализа выявлены культурные модели регионального строительства

В диссертации поликультурный регион рассмотрен как социальная система, в которой каждая культурная группа выступает ее элементом. На конкретном фактологическом материале доказано, что поликультурные регионы с длительным периодом совместного существования культурных групп представляют собой достаточно сбалансированные системы, где интегративные процессы преобладают над процессами дифференциации. На эмпирическом материале выявлены стратегии группового взаимодействия в условиях поликультурности, базовые аспекты осмысления проблемы региональной культуры и методика ее исследования в контексте междисциплинарных исследований.

Впервые проведен компаративистский анализ динамики мультикультурных моделей Запада и Востока с выявлением специфики развития модели в каждом конкретном случае. Доказана невозможность простого копирования моделей по причине исторических особенностей развития той или иной культуры.

В работе впервые проанализировано развитие модели региональной культуры Астраханской области, изначально складывающейся на основе поликультурной модели с элементами монокультурности, что обусловлено особым геополитическим положением края. Современные миграционные потоки и процессы регионализации привели к появлению в регионе новой модели основанной на синтезе поликультурной и мультикультурной моделей. Однако процессы культурного строительства находятся в динамике, поэтому сегодня нельзя говорить о завершенности выше обозначенных моделей.

В работе аргументировано доказано, что в основе процессов возрождения национальных культур доминируют конструктивистские модели, ведущие к появлению симулякров, плохо соотносимых с традиционными этническими паттернами. Чтобы избежать конфликта культур, необходимо найти точки соприкосновения общих интересов и выявить то, что может их объединять.

Автореферат диссертации

Защита состоится 15 декабря 2011 г. в 16.00 часов на заседании совета по защите диссертаций Д 02.01.13 при Белорусском государственном университете по адресу: 220030, г.

Новый образ терроризма в условиях глобализирующегося мира (социально-философский аспект)

Автореферат

Защита состоится 26 апреля 2007 года в 14.00 час. на заседании диссертационного совета Д-502.006.07 при Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации по адресу: 119609, Москва, пр.

Спецкурс для магистров специальностей: «Политические проблемы глобализирующегося мира», «Политические проблемы европейской интеграции» Объем учебной нагрузки: 2 кредита

Документ

формирование у магистров системного восприятия современного состояния европейского интеграционного процесса и интеграционных процессов в современном мире;

Принято говорить, что в настоящее время рост миграций расширяет этнокультурную мозаику обществ и что это чревато социальным напряжением. Обратившись к работам историков, например, Ф. Броделя, мы можем обнаружить пестроту этнокультурного состава всех ключевых городов мира. Эти общества также страдали от религиозной, этнической и культурной неприязни (вплоть до массовой резни), но современный мир устанавливает более высокие стандарты отношения к человеческой жизни, поэтому проблемы социокультурной интеграции не могут быть оставлены на стихийное регулирование.

В литературе выделяются две, наиболее распространенные модели социокультурной интеграции:

Ассимиляционная интеграционная модель,

Мультикультурная интеграционная модель.

Цели данных моделей едины – создание интегрированного общества, в котором конфликты на почве иноэтничности и инокультурности отсутствуют или минимальны. Способы достижения целей и принципы конструирования взаимодействия различны, а во многом и противоположны.

Сопоставление этих двух моделей, выявление позитивных или негативных следствий – довольно популярная тема в современной российской литературе. Причем критикуются обе концепции: ассимиляционная модель – за дискриминационное отношение к этническим меньшинствам, мультикультурная – в первую очередь, за содействие размыванию национальной идентичности. С другой стороны, мультикультурализм обвиняется в попытках завуалировать социально-политическую дискриминацию и свести проблему к существованию культурных различий. Как пишет А.Г. Осипов, понятия «культура» и «мультикультурализм» «дали возможность, обсуждать иммиграцию, не покушаясь на идейные основы национального государства», мультикультурализм может быть завуалированным средством исключения меньшинств, которые искусственно выделяются из общей дискуссии и допускаются к обсуждению только тех вопросов, «которые можно интерпретировать в терминах этнокультурных запросов».

Преимущества мультикультурализма обосновывают, как правило, провалом ассимиляционных моделей, прежде всего американской и французской.

Ассимиляция выступала доминирующей стратегией интеграции многих иммигрантских обществ до середины ХХ века. Американская модель «плавильного котла» считалась образцом национальной политики. Образ «плавильного котла» объяснял основную программу синтеза иммигрантского общества: принимая граждан других стран, представителей различных этнических культур, американское общество способно превратить их в граждан одной нации – американский народ. Американское государство в этой модели представляется этнически и культурно нейтральным, провозглашая приверженность только экономическому либерализму и американской демократии.

Оценка эффективности американской ассимиляционной модели противоречива. С одной стороны, наблюдатели подчеркивают удивительную ее эффективность. Национально-гражданское самосознание, патриотизм и даже национализм в отношении своей страны отмечается всеми исследователями. Еще А. Токвиль писал, что в разговоре о других странах, в том числе и о Европе, у американцев обычно проявляется предвзятость. «Но поговорите с ним о его собственной стране, и вы увидите, как сразу рассеется облако, которое заволакивало его ум: его язык станет таким же ясным, четким и точным, как его мысль. Он расскажет вам о своих правах и о средствах, к которым он должен прибегать, чтобы ими пользоваться, объяснит, что определяет политическую жизнь в его стране. Вы увидите, что он знает правила управления и действия законов». Национальная терпимость в отношении различных этносов становится обязательным качеством, составляет один их элементов так называемой американской «политкорректности».

Тем не менее, исследователи отмечают кризис модели «плавильного котла» в конце ХХ века, что проявляется в следующих тенденциях и явлениях:

1. Существование толерантности на уровне языка и контролируемых государством отношений при сохранении тенденции разграничения сферы повседневных взаимодействий (раздельное посещение кинотеатров, дискотек, спортивных состязаний, настороженное отношение к смешанным бракам и т.д.).

2. Сохранение этнической идентичности во втором и третьем поколении американцев. Несмотря на то, что около 94 % современных американцев родились в США (для сравнения в 1910 г. таковых было только 85 %), на вопрос об этническом происхождении только 5 % отметили, что они просто «американцы». Остальные отмечали, что они ирландцы, немцы, мексиканцы, афроамериканцы и т.д.

3. Утрата доминирующего положения единства территории и английского языка в качестве критериев американской идентичности.

4. Появление новых демаркационных линий, разделяющих единое социальное пространство страны на территории и зоны этнокультурной, этно-конфессиональной регуляции.

В качестве причин утраты эффективности ассимиляционной интегрирующей модели обычно называют наплыв иммигрантов, усилившийся после либерализации иммигрантского законодательства в 60-е годы. Видимо, существует критическая масса иммиграции, которую способен переработать «плавильный котел» той или иной нации. Но причина, порождающая проблемы ассимиляции лежит глубже, чем количественная перегрузка «котла». До середины ХХ века США проводило политику поддержки «этнического баланса», отдавая преимущество миграционным потокам из Европы. Открытие границ для иммигрантов из Третьего мира в 60-е годы ХХ века изменило этнический состав Америки. Теперь в начале XXI в. сокращается удельный вес белых англосаксов – ядра американской ассимиляционной модели, На фоне преобладания христиан происходит увеличение численности мусульман, которых становится больше, чем комплементарных христианам евреев, испаноамериканцев, носителей испанского языка, - больше, чем говорящих по-английски афроамериканцев.

Та же ситуация обострила положение в Европе. Основной поток иммиграции во Францию, Германию составляли жители ближайших европейских стран. Начиная с 70-х годов ХХ века, стали преобладать выходцы из Северной Африки, Турции, что заставляло европейцев, прежде всего, французов, усомниться в возможностях ассимиляционной модели интеграции.

Но провалы и ограниченные возможности модели «плавильного котла» связаны не только с изменением миграционной ситуации, они обусловлены сущностными противоречиями нациестроительства. «В масштабе человечества национальный вопрос встает в противоборстве двух тенденций. Обе они объективны, обе реализуются в воле, поступках миллионов людей. Первая – в движении наций к самоопределению и независимости, вторая, напротив, – в стремлении к образованию крупных полиэтнических общностей, к формированию мощных «супернаций», где органично были бы соединены этносы, различные традиции и культуры». Обе тенденции проявляются не только «в масштабе человечества», но и на уровне отдельного государства, накладывая отпечаток на становление американской идентичности. «В отличие от других западных обществ в Соединенных Штатах расово-этнические отношения и конфликты на многих этапах играли самостоятельную, а то и ведущую роль в социальной среде, соотносясь, конечно, с классовыми размежеваниями, но не подчиняясь им». Кроме расизма в отношении чернокожего населения на разных этапах отмечается дискриминационное поведение в отношении поляков, итальянцев, ирландцев, евреев, японцев. Подозрения в нелояльности почти всегда находили весомое оправдание во внешней политике. Преодоление расового размежевания в политике, формирование толерантности в отношениях сопровождается нарастанием этнической разобщенности американцев (существующие одномоментно, но не связанные между собой процессы). В настоящее время возможно прожить в США, не владея английским языком, не общаясь с другими этническими группами, не участвуя в мероприятиях, регулируемых общенациональными регламентами.

Разобщенность доходит до отрицания общей истории и общей концепции американской цивилизации. Акцентирование замешанного на несправедливости отличия истории американских этнических меньшинств от истории американских англосаксов уничтожает незыблемую основу «переплавки», создает основу адаптации иммигрантов, прежде всего, как носителей другой культуры, которая, возможно, не столь привержена «демократическим ценностям».

Адаптация иностранцев в иммиграционное общество преимущественно как носителей другой культуры означает изменение интеграционной модели иммиграционного общества, переход к мультикультурной стратегии интеграции. С учетом порождаемых данным переходом дискуссий и критики мультикультурализма в его либеральной интерпретации, и для того чтобы максимально операционализировать данное понятие, перевести мультикультурализм из области нарративных практик в область научно-практического проектирования, следует уточнить несколько моментов: во-первых, как связаны типология иммиграционной политики и формы организации этнокультурного взаимодействия, во-вторых, рассмотреть мультикультурализм в контексте исторических типов социокультурной трансформации.

Выделяют следующие модели иммигрантской политики:

1. Отказ от принятия иммигрантов как самая простая форма решения проблемы этнокультурного разобщения и конфликтов. Но модель полного исключения иммиграции в страну практически нереализуема в условиях экономической глобализации, а с учетом сложившегося разнообразия культур требует осуществления дискриминационных мероприятий. Более того, запрет легальной иммиграции ведет к росту нелегальной, что увеличивает число проблем криминального характера в геометрической прогрессии: отсутствие возможности легально трудоустроиться переводит их активность в криминальную плоскость, отсутствие гражданских прав превращает их в объект криминальных посягательств. Под сомнением находится их человеческий статус, поэтому нелегальные мигранты часто становятся объектом торговли, попадают в рабство.

2. Модель дифференциального исключения или сегрегации в основном ориентируется на временный въезд мигрантов в страну, если их постоянное пребывание в стране рассматривается как угроза. Данная модель предполагает временное включение иммигрантов в отдельные подсистемы общества (рынок труда), исключение из других сфер социальной жизни (политической жизни, социального обеспечения, гражданства). В рамках данной модели неизбежно воспроизведение ситуации дискриминации.

3. Модель ассимиляции предполагает включение мигранта в принимающее общество на основе одностороннего процесса изменения лингвистических, культурных и социальных характеристик. Сегрегация выступает одним из механизмов побуждения мигранта к ассимиляции. Перед мигрантом четко обрисовывается альтернатива: выбор этнокультурного своеобразия и сегрегация – потеря этнокультурного своеобразия и полноправное включение в принимающее сообщество.

4. Модель интеграции как постепенная иболее слабая форма ассимиляции (сохранение цели –полная ликвидация этнокультурной инаковости, поглощение культуры иммигрантов доминирующей в данном обществе культурой.

5. Модель плюрализма основана на допущении равных прав иммигрантов во всех сферах общества при сохранении ими собственной культуры, языка и социального поведения. В этой модели плюрализма возможны два варианта – политика невмешательства и политика мультикультурализма как «готовность большинства общества принять культурное различие и в соответствии с этим изменять соответственно социальное поведение в обществе, и даже его социальные структуры».

Такая модель конструирования типов иммигрантской политики позволяет преодолеть дихотомию «ассимиляция или мультикультурализм». Сопоставление опыта решения проблем иммиграции показывает, что принимаемые большинством европейских стран меры располагаются в указанном континууме, тяготея к той или иной модели, но, не ограничивая себя в выборе действенных средств. Успех интеграционной модели также невозможно оценивать дихотомически: основные показатели социального благополучия располагаются в том же континууме: распространение в обществе религиозного и культурного сепаратизма, мигрантофобий и расизма, степень социальной маргинализации иммигрантов уменьшается по мере продвижения в континууме от изоляции к плюрализации, но это не означает, что введение плюрализма выступает гарантией от эскалации конфликтов. Так, ассимиляционная политика Франции приносит успехи, обеспечивая высокую степень интеграции иммигрантов второго поколения во французское общество на уровне инокультурных контактов и системы идентификаций, но стигматизация через районы проживания, дискриминация на рынке труда порождает частые волнения среди иммигрантов, особенно молодежи. Нидерланды поощряют культурные различия, устанавливая равные права этническим меньшинствам, финансируя строительство не только церквей, но и мечетей, выделяя равное количество эфирного времени на телевидении, финансируя национальные СМИ. Создавая более комфортные условия существования иммигрантских сообществ, обеспечивая высокую степень порядка и устойчивости общества, Нидерланды вынуждены существенно ограничивать въезд новых иммигрантов. В то же время опыт Великобритании, тяготеющий к политике мультикультурализма оказывается довольно противоречив. С одной стороны, мультикультурализм, по словам британской исследовательницы Алибай-Браун, уже послужил делу создания общества «равных возможностей, в котором превалируют признаваемое культурное разнообразие и атмосфера взаимной толерантности», с другой стороны, неоднозначность данной миграционной политики порождает проблемы восприятие этнического многообразия коренным населением Великобритании, в частности неприятия системы преференций по расово-этническому признаку.

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

АСТРАХАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

АСТРАХАНСКИЙ РЕГИОН

КАК МОДЕЛЬ МУЛЬТИКУЛЬТУРНОГО ОБЩЕСТВА

Монография

Издательский дом «Астраханский университет»

Астраханского государственного университета

Рецензенты:

доктор философских наук,

профессор Астраханского государственного технического университета

кандидат философских наук,

доцент Саратовской государственной академии права

Хлыщева, регион как модель мультикультурного общества [Текст] : монография / . – Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2007. – 195 с.

Исследуется проблема развития полиэтничного и поликультурного Астраханского региона в контексте общероссийской истории. В свете современных тенденций глобального развития мировых сообществ вопрос об уникальности культурных регионов стоит особенно остро. Проблемы совместимости различных культур, переплетение религиозных конфессий в рамках региона неизбежно ведут к выявлению определенных стратегий совместного проживания народов на одной территории.

В работе собран большой теоретический, эмпирический и архивный материал по исследованию проблем поликультурного развития как отдельно взятого региона, так и всего мирового сообщества в целом.

предназначена для студентов вузов гуманитарных специальностей.

© Издательский дом

«Астраханский университет», 2007

© , дизайн обложки, 2007

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.. 4

ГЛАВА 1. МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМ КАК ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ КОНСТРУКТ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ СОВРЕМЕННОГО МИРА.. 6

1.1. Феномен «мультикультурализма»: теоретическое обоснование концепции.. 6

1.2. Практическое воплощение принципов мультикультурализма в странах Запада.. 16

1.3. Российский вариант поликультурного развития.. 34

ГЛАВА 2. РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ ПОЛИКУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ 43

2.1. Понятие региональной культуры.. 43

2.2. Астраханская региональная культура как результат многовековых мультикультурных процессов.. 65

2.3. Народы Астраханского края: специфика развития.. 106

2.4. Влияние региональной культуры на современное общество 177

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 189

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК.. 190

ВВЕДЕНИЕ

Сохранение многообразия – это условие человеческой эволюции. Не может быть человеческого сообщества, в котором люди будут во всем похожи. Общества отличаются друг от друга, не существует культурно единообразных стран. Но в силу необходимости общения главным становится не столько сам факт этнического разнообразия, сколько то, какое значение придается этому разнообразию.

В XXI веке многоэтничные государства становятся ареной политических потрясений и насилия. Этнический фактор зримо присутствует в современной политике. Опасная эскалация конфликтов на этнической и религиозной почве, особенно войны и террористические акты, несут глобальную озабоченность по поводу этнического самоопределения и разрушительной политизации проблемы национальных меньшинств.

Этническое многообразие из констатируемой реальности становится одним из основных полей исследования для лучшего понимания законов развития общества, предотвращения и разрешения этнических конфликтов. Востребованным становится опыт управления многоэтничностью в рамках одного государства, одной республики и даже области.

Вряд ли можно найти универсальные рецепты решения всех проблем. Но вполне ясно, что политика деления государств или перемещения населения для достижения «национальной однородности» не является эффективной. Следует признать существование культурного многообразия и невозможность совпадения этнокультурных и государственно-административных границ. Принципом внутреннего самоопределения является широкое участие в общественно-политической жизни представителей разных этносов без создания этнорасовых и религиозных перегородок. Не следует забывать и то, что меньшинства, спонсируемые манипуляторами, могут стать источником конфликтной ситуации и даже масштабного террора.

Анализ процессов, происходящих сегодня на Западе, приобретает особую значимость в связи с очевидной трансформацией почти классических типов таких «государств-наций», как Франция, Германия, Италия в полиэтнические, монокультурные и мультиконфессиональные государства по причине усилившихся процессов миграции из азиатских, африканских и восточноевропейских стран. Остро встает вопрос о всечеловеческой культуре многообразия «как умения жить вместе в сложном мире человеческих разностей».

Культурное разнообразие должно служить обогащению собственных культур, различия не должны порождать «чуждость» и «отчужденность», но приглашать к осмыслению и пониманию «инаковости», в чем современное человечество остро нуждается, дабы не погрязнуть в конфликтах или прямых «столкновениях цивилизации», как это показывается в прогнозе-концепции С. Хантингтона. Культуры формируются в комплексном диалоге и взаимодействии друг с другом, а разделительные линии между ними подвижны и проницаемы. Поэтому культурные образы в сложных плюралистических обществах должны стремиться к такому общественному признанию их специфики, которое не отрицало бы их подвижности.

ГЛАВА 1.

МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМ

КАК ТЕОРЕТИЧЕСКИЙКОНСТРУКТ

И ПОЛИТИЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

СОВРЕМЕННОГО МИРА

§1.1. Феномен «мультикультурализма»:

теоретическое обоснование концепции

В свете современных проблем представляет интерес доктрина «мультикультурализма», возникшая на волне демократического обновления общества и связывающаяся с гуманизацией человеческого общежития. В сущности, мультикультурализм является одной из составляющих процесса глобализации и отражает постмодернистские тенденции современности. Само понятие «мультикультурализм» используют в различных значениях и придают ему соответствующие коннотации.

Социологическим словарем мультикультурализм определяется как «признание и утверждение культурного плюрализма в качестве характеристики многих обществ. Мультикультурализм приветствует и стремится защищать культурное разнообразие, как, например, языки меньшинств, и в то же самое время обращает внимание на часто неравные отношения меньшинства доминирующими культурами ».

Мультикультурализм – разнородное явление, структура и соотношение компонентов которого определяются позицией государства, конкретным состоянием этнической среды, межэтнических отношений, правовых и политических притязаний этнических групп, коммуникационных стратегий, избираемых ими в отношениях между собой и институтами национальных государств.

На первом этапе формирования мультикультурной идеологии главной задачей считалось формирование таких правовых и политических условий в национальных государствах, которые обеспечили бы равный статус национального большинства и национальных меньшинств, а также равные возможности для сохранения и развития их культур и равные шансы на социальное процветание. Это значит, что необходимо по-новому ставить вопрос об определении этнической идентичности. Признается, что мультикультурализм – это новый подход к истории и общественной жизни, требующий учета достижения всех меньшинств (прежде всего этнических). Выдвигаются новые приоритеты: не индивид, стоящий в центре политико-правовых, этических конструкций, а этническая (реже другая) группа.

По большому счету мультикультурализм возник как «политика для иммигрантов» и на уровне обыденного сознания трактуется так и поныне. Однако это слишком узкое понимание. В Австралии «политика для иммигрантов» постепенно трансформируется в «мультикультурализм для всех», направленный против сепаратизма. «Мультикультурализм для всех» предполагает, что культура этнической общности «не окаменелость, остающаяся неизменной с того момента, когда члены общины вступили на австралийскую землю, а живой, динамичный, изменяющийся и взаимодействующий с другими набор жизненных установок».

В рамках политической науки мультикультурализм – это, прежде всего, идеология, провозглашающая примат культурного разнообразия над этнокультурной гомогенностью, когда идеалы нации-государства подвергаются сомнению. Как политический проект мультикультурализм родился из осознания непродуктивности ассимиляторских усилий со стороны государства. Сегодня на общество смотрят не как на культурное единство, а как на совокупность равноправных этнокультурных и этноконфессиональных сообществ. Задачи же внутренней стабилизации таких обществ решаются посредством выработки интеграционных идеологий-моделей и политики, определяющей основные правила и нормы сравнительно бесконфликтного сосуществования в границах единого государства различных этнических и культурных образований. При этом высшими ценностями считаются целостность государства и социальная интегрированность общества.

Именно поэтому в Канаде и Австралии этнические различия поощряются до того момента, пока не противоречат интересам национального государства. В таком понимании мультикультурализм – это «не политика сохранения в «чистоте первозданной» этнических культурных групп. Мультикультурное общество – это не ансамбль фольклорных объединений, не экзотическая любовь к «чужому». Мулътикулътурализм – это прежде всего «практическая толерантность, компетентность в культурном и ином достоянии живущих рядом людей». Мультикультурализм представляет собой опыт и технологию реализации структурно-организационной деятельности государства, которая направлена на интеграцию и внутреннюю стабильность поликультурных и полиэтничных обществ. Здесь высвечивается принцип универсализма, направленный на поиск того, что может объединять, а не на констатацию различий. В Законе о мультикультурализме в Канаде (1988) было записано, что «мультикультурализм нельзя рассматривать как лоббирование и защиту интересов меньшинства и этнокультурных различий». Напротив, данная политика должна вести к «нейтрализации» или деполитизации этнических различий, уменьшая их потенциал как угрозы стабильности и внутреннему порядку общества.

В идеале мультикультурализм представляет собой поиск для демократичной политики этнокультурного разнообразия, провозглашая идею примиряющего уважения к многообразию культур и продвигая универсальные ценности и нормы. В таком сочетании кроется определенное противоречие, которое становится предметом особого обсуждения.

Мультикультурализм базируется на культурном и историческом понимании общества, где суверенны меньшинства, а не личности. А потому существует опасность, что мультикультурализм и его языковое выражение могут содействовать культурному релятивизму, когда не существует объективных стандартов, по которым можно судить о развитии культур и цивилизаций. Напротив, каждая культура имеет свою целостность и право на свою точку зрения и свой путь развития. А это означает, что, с точки зрения мультикультурализма, любое меньшинство может приобрести суверенитет в рамках нации, и помощником в этом будет язык политкорректности.

В этом случае понятие мультикультурализма становится явлением идеологического плана, своеобразным показателем «политической выдержанности», где понятие «равенство» часто подменяет «мораль» и сама политкорректность становится еще одним способом манипуляций. Как правило, на практике мультикультуралист фокусирует свое внимание на существующем разнообразии среди групп и их отличии друг от друга, при этом наделяя каждую группу равными правами. Эти принципы и легли в основу формирования языка политической корректности, когда ни одной группе не даётся преимуществ перед другой. Но такой язык зачастую рождает «двойную речь», о которой хорошо сказал Джордж Орвелл: «Множество слов опускается на факты как мягкий снег, затуманивая контуры и покрывая все детали». Двойной смысл, двойной стандарт, абстрактные фразы, зачастую не имеющие ничего общего с реальной жизнью, где сама политкорректность нередко становится предметом и способом манипуляций. Оппоненты «политкорректности» говорят о лицемерии и ограниченности мышления отдельных людей и даже целых групп национальных меньшинств, которые под предлогом защиты множества этнических самобытностей в США стремятся лишить ее качественной целостности и единства.

Мультикультурализм и «политкорректность» рассматриваются сегодня как «вызов», требующий немедленного ответа на многие вопросы, связанные с взаимоотношениями людей внутри страны.

Если оставить в стороне различия, возможно, более правильным путем будет поиск того, что объединяет (или может объединить) группы. В противном случае принципы мультикультурализма могут привести к культурному релятивизму и даже изоляционизму, в основе чего лежит принцип отсутствия единых стандартов, на основе которых суверенные народы могли бы найти общий язык для взаимодействия.

Мультикультуралисты, отстаивая суверенитет и уникальность каждой нации, культуры, этноса, в то же время желают объединить их на основе определенных стандартов о правах человека, что не может не привести к определенным противоречиям. Поэтому даже в теории мультикультурализм является своего рода компромиссным соглашением между государств ом, представляющим культуру доминирующего этноса (нации), и меньшинствами при соблюдении последними определенных условий, в первую очередь, признания национально-государственного устройства страны.

В парадигме мультикультурализма существует модель мультикультурной интеграции, определяющая справедливое (с соблюдением равенства прав и доступа к ресурсам) вхождение этнических меньшинств в принимающее общество. В этой модели можно выделить два базовых положения:

· осознание интеграции как долгого процесса, что означает
существование определенных трудностей перехода от одной
структуры идентичности к другой и необходимость помощи со
стороны титульного этноса (нации);

· необходимость определенных изменений институтов принимающего общества для обеспечения одинакового отношения к «своим» гражданам и этническим мигрантам, а также признание идентичности, социальных и культурных практик последних. На деле это означает поиск новых принципов и подходов для деятельности государственных институтов, учитывающих культурное многообразие.

Таким образом, с одной стороны, принимающее общество должно показать свое расположение к новым гражданам и изменить, приспособить свои институты к включению их идентичностей и социокультурных практик. С другой стороны, сами мигранты должны показать приверженность новому обществу, изучить его историю, язык и традиции, а главное, – предпринять усилия для вхождения в это общества полноправными гражданами. Принятие мультикультурной интеграционной модели означает, что государство открыто для иноэтничных мигрантов и берет на себя создание условий для их интеграции. Здесь по-новому формулируется проблема «другого», «чужого» и открываются новые перспективы ее исследование через призму разнообразных культурных, политических, социальных механизмов и технологий инкорпорации. Процессы освоения обществом «чужого» как, «своего» становятся в рамках проблематики мульткультурализма основой одного из важнейших современных исследований.

Однако современное национальное государство является слишком крупным объединением, чтобы сохранять целостность идентичности гомогенного общества. Желаемой ассимиляции, как правило, не происходит и, более того, процесс социальной и культурной интеграции сильно замедляется (а то и обращается вспять).

B. C. Малахов выделяет три формы современного мультикультурного дискурса : моралистическую, постмодернистскую и фундаменталистскую (или реактивную).

Для людей, занятых в образовательных и филантропических областях, для либеральной общественности мультикультурализм представляет собой идеальную модель общества, в котором мирно сосуществуют различные этнические и религиозные сообщества, каждое из которых воспринимается как носитель особой культуры. Этот тип дискурса называют социально-педагогическим.

Постмодернистскую форму иногда называют «кулинарно-цинической», так как поддерживают ее преуспевающие бизнес-интеллектуалы и массмедиа. Они распространяют «риторику difference» вместо бывшего декларирования «тождества». Одобрительное отношение к «инаковости» присутствует при условии, что существующий порядок не изменится. А потому различие вполне может познаваться в японских ресторанах, на национальных праздниках и фольклорных фестивалях.

Фундаменталистская форма мультикультурализма предлагает отринуть ценности и нормы, сложившиеся в современных демократических обществах и являющиеся завуалированным насилием. Активисты этнических меньшинств предлагают «взять реванш» над «господствующей группой» полиэтничного общества.

Три уровня понимания феномена мультикультурализма мы находим у :

· демографический (дескриптивный) – описание изменений демографических и этнокультурных параметров национальных обществ, происходящих вследствие внутренних и внешних причин, важнейшими из которых являются миграции и иммиграции. Поэтому мулътикулътурализм здесь понимается как политика интеграции иммигрантов в принимающее общество;

· идеологический, сосредоточивающийся на теоретических концептах национальных идеологий (полиэтнический состав, межкультурное взаимопонимание , ценности и т. д.);

· политический – практическое решение вопросов политического и
культурного равноправия национального меньшинства и большинства,
реализация программ поддержки меньшинств. В таком аспекте мулътикулътурализм преследует две основные цели: сохранение гармонии между различными этническими группами и структурирование отношений между государством и этническими, культурными меньшинствами.

Проводится здесь и различие между терминами мулътикулътурализм и поликулътурностъ : первое указывает на то, что национальное общество, прежде относительно гомогенное, претерпело качественные изменения, в результате иммиграции в его структуре возникли новые этнические меньшинства. Второе же является своеобразным маркером этнической мозаичности социальной среды или общества.

Мультикультурализм возник как один из альтернативных ответов на «вызов» глобализации по вопросу о судьбе национальных культур. Предполагалось возможное взаимодействие культур и их носителей, а также определение принципов их сосуществования в едином правовом, экономическом, социальном поле.

По теории мультикультурализма, культура рассматривается как все то, что отличает одного человека от другого. Каждая социальная группа, имеющая собственные отличительные черты, может называться культурной группой. Культурных групп может быть великое множество, но их равенство остается фундаментом их существования.

Достаточно распространенным является подход к культуре как к стилю жизни, как совокупности менталитета. Культуру отождествляют с традицией, стилем одежды и национальной кухней, правилами поведения и фольклорным искусством, родоплеменными отношениями, нравственными устоями, религиозными верованиями. Действительно, перечисленные черты существуют у всех народов, но при этом культура у каждого разная. «Не хорошая и не плохая, не высокая и не низкая, развитая и неразвитая, цивилизованная и примитивная, а просто разная, не похожая друг на друга, имеющая свои достоинства и недостатки, плюсы и минусы, сильные и слабые стороны».

В западном обществе, как правило, критерием оценки той или иной культурной модели является соответствие демократическим нормам (или, что правильнее, ценностям евро-американской цивилизации). Демократия и мультикультурализм в таком контексте являются взаимодополняющими чертами справедливого общества, покоящегося на реализации всевозможных «свобод» и удовлетворении растущих, прежде всего, материальных потребностей.

Однако, как бы ни говорилось о равенстве культур, в реальности признается наличие как минимум двух составляющих: доминирующей культуры и культуры «меньшинства». И здесь возникает сразу же множество вопросов: какую культуру считать доминирующей и почему; какими должны быть отношения между доминирующей культурой и культурой меньшинства; кто к кому должен приспосабливаться и т. п.

Адаптивность, то есть, с точки зрения теории мультикультурализма, умение различных культур существовать совместно без конфликтов и столкновений, приравнивается к ценности. «Баланс между доминирующей культурой и меньшинствами открывает каждой культуре возможность свободного выбора в реализации своего культурного потенциала (здесь подразумевается идеал американской мечты: «люди делают, что хотят, и становятся теми, кем хотят быть, стоит им только пожелать этого»).

С точки зрения сторонников мультикультурного подхода, идентичность представляет собой «самоутверждение индивидов и культурных групп в своих правах и реализацию ими своих многообразных потребностей; свободу самореализации и укрепление достоинства». Исключение составляют только фашисты и расисты.

Человек должен быть свободен в выборе своей идентичности независимо от природных и социальных условий. В данном случае даже этническая принадлежность не может обусловливать привязанности индивида к определенной форме идентичности. Современная личность испытывает влияние многих культур и самоопределяется на их скрещивании. считает, что этническая идентичность является ситуативным явлением, которое во многом зависит от свободной воли личности.

Идентичность может меняться в течение жизни, а наличие у человека многих видов идентичности и их разнообразие соответствует идеалам поликультурного общества. «Человек с множеством идентичностей легче адаптируется в обществе, лучше понимает людей из различных культурных групп, более толерантен, к культурным различиям не относится предвзято».

Возможна ли такая трактовка идентичности? Человек с детства волей-неволей получает определенные навыки той группы, где он родился и рос. Такие навыки оставляют след на всю жизнь и проявляются иногда в самый неожиданный момент. Иногда это называют «голосом крови». В любом случае, человек обязательно должен обладать чем-то, что будет считать незыблемым, неизменным, надежным. И если он в течение жизни постоянно будет менять свои идентичности, то вряд ли это будет счастливый, состоявшийся человек.

В любом случае, в действительности большая часть людей принимает этническую идентичность и несет ее с собой всю жизнь. Это не означает, что человек обязательно должен противопоставлять себя всем остальным. Однако он четко знает, какая этническая культура ему ближе, пусть он даже по воле обстоятельств живут в другом месте. Главное – знать, что на Земле есть место, куда можно вернуться и где тебя ждут, где сохраняются привычные традиции и ценности. Иначе человек просто не сможет состояться.

В мультикультуралистском видении сама культура превращается в эфемерный феномен, который все время ускользает, меняется. Возникает вопрос, что же все-таки тогда мы должны сохранять? Однако сторонники мультикультурализма видят неисчерпаемые возможности для исследования особенностей речи, акцента, костюмов, вовсе не озадачиваясь вопросом смысла. А потому за словосочетанием «культурные различия» идет описание каких-либо частностей, носящих индивидуальный характер.

Интересно, что если использовать именно такой подход, то действительно такие частности могут характеризовать культуры как абсолютно равные. Но с таких же позиций можно уверенно сказать, что мультикультурализм выступает на этнобытовом уровне, иногда даже сосредотачивается на так называемом «гастрономическом» уровне.

В данном случае культура рассматривается как «мир личных пристрастий и игры вкусов», что удачно связывается с идеей свободного самовыражения личности. Здесь любая культурная практика, любой образ жизни (кроме фашистов и расистов) одинаково достойны восхищения. А потому смысл культуры при таком подходе всецело зависит от воли того, кто в ней действует или ее исследует. Здесь любая точка зрения признается равноправной с другими и имеет право на существование.

Однако такой подход крайне далек от сущностного знания о культуру. Кроме того, как это ни парадоксально, ратуя за культурное разнообразие, теория мультикультурализма сама это разнообразие и разрушает, уходя прочь от культурной проблематики «в нейтральную область песен и напевов». Фольклоризация культуры – практика достаточно сомнительная. На деле она ведет к распаду общества на ряд взаимно изолированных «этнокультурных» сообществ, между которыми необходимо будет искать точки «соприкосновения», чтобы избежать «конфликта культур».

Очевидно, что в мультикультуралистской риторике понятие «культура» выполняет своеобразную компенсаторную функцию: социальные группы, лишенные власти, наделяются качеством носителей «особой культуры», что в действительности не меняет ничего в их реальном положении.

Беря начало из современной либеральной теории, мультикультурализм тесным образом связан с концепцией либерализма. Современный мультикультурализм являет собой синтез либеральной традиции и экспериментальных знаний Декларации Объединенных Наций и означает не просто объективно существующее поликультурное общество, а особую государственную политику, направленную на поддержание этой поликультурности в условиях демократического государства. Либеральная мультикультурная идеология, с точки зрения американских исследователей, должна придерживаться следующих положений:

· все люди равны и обладают неотъемлемыми правами;

· все социальные, экономические и этнические меньшинства в равной мере имеют силу и права на равные возможности, точку зрения и свою целостность;

· чтобы защитить эти права, общество обязано уравнивать возможности меньшинств, защищать их целостность и уважать точку зрения;

· чтобы содействовать взаимопониманию, терпимости и социальной гармонии, группы меньшинств должны находиться во взаимодействии между собой и с доминирующей группой, но такое взаимодействие не должно нарушать культурную целостность отдельной группы.

Иными словами, мультикультурализм как бы дополнительно структурирует общество, добавляя к вертикали горизонталь. Это можно представить как совокупность множеств, расположенных на одном уровне. Множества образуются по разным признакам: этничность, тендер, социальное положение и т. д. Роль государства состоит в упорядочивании множеств – определении правил взаимодействия как между ними, так и внутри них. Причем, каждый индивид по своему выбору может быть одновременно частью нескольких множеств, что делает последние пересекающимися. Такая горизонталь как бы подтягивает тех, кто в рамках доминирующей культуру находится в невыгодном положении. Это могут быть не только этнические меньшинства, но и другие группы (инвалиды, женщины и т. д.).

В рамках такого множества все входящие в него группы уравниваются в правах. В этом и проявляется компенсаторный характер мультикультурализма, главной задачей которого в этом случае является снятие основных институциональных и других барьеров, препятствующих полному и равному участию всех граждан в жизни общества. Именно
«горизонтальность» мультикультурализма обеспечивает его антиконфликтогенный ресурс. В мультикультурных теориях не существует никакой иерархии, все расположено по горизонтали. При этом не важно даже, каков предмет анализа – ценностные категории или просто модные аксессуары. Все равняется по смыслу.

Первые результаты политики мультикультурализма были далеко не однозначными. С одной стороны, страны, принявшие мультикультурную политику, добились немалых успехов в ходе демократизации собственных обществ. Идеал сосуществования различных культур способствовал изменению общественного климата и утверждению толерантного отношения к «другому», осознанию равнозначимости различных образов жизни, не умаляя при этом ничьих прав. Однако не следует забывать, что критерии, по которым в культуре оценивается «другой», больше говорят о самой культуре и ее изначальных представлениях, чем действительно о «другом».